Колесо тьмы. Линкольн Чайлд

Чтение книги онлайн.

      Наступило долгое молчание. Наконец Цзеринг поднялся с места, подошел к Констанс и встал перед ней, спокойно глядя ей в лицо. Затем поднял руку и легонько дотронулся пальцами до ее волос, так же мягко коснулся грудей – сначала одной, потом другой. Констанс продолжала стоять не шелохнувшись.

      – Ты женщина? – спросил монах.

      – Уверена, вы и раньше видели женщин, – сухо ответила она.

      – Нет, – ответил Цзеринг. – Я не видел женщин с тех пор, как пришел сюда. Мне было тогда два года.

      Констанс покраснела.

      – Извините. Да, я женщина.

      Цзеринг повернулся к Пендергасту:

      – Это первая женщина, явившаяся в Гзалриг Чонгг. Мы никогда прежде не принимали женщин учиться. Я сожалею, но это недопустимо. Особенно теперь, в разгар погребальных церемоний по преподобному Ралангу Ринпоче.

      – Так Ринпоче умер? – спросил Пендергаст.

      Цзеринг поклонился.

      – Мне жаль слышать о смерти высочайшего ламы.

      При этих словах монах улыбнулся:

      – Не беда. Мы найдем его перевоплощение, девятнадцатого Ринпоче, и он опять будет с нами. Это мне жаль отвергать твою просьбу.

      – Женщина нуждается в вашей помощи. Мы оба… устали от мира и прошли долгий путь, чтобы обрести покой. Покой и исцеление.

      – Я знаю, какое трудное путешествие вы совершили. Знаю, как сильно вы надеетесь. Но Гзалриг Чонгг существует тысячу лет без женского присутствия, и это нельзя изменить. Она должна уйти.

      Опять наступило долгое молчание. Наконец Пендергаст поднял глаза к древней неподвижной фигуре, занимающей наивысшее место:

      – Это также и решение настоятеля?

      Поначалу не было никаких признаков движения. Сторонний наблюдатель даже мог принять иссохшего, дряхлого старца с бессмысленной улыбкой за идиота, впавшего в детство. Но вот последовало легчайшее касание костлявым пальцем, и один из молодых монахов, поднявшись к настоятелю, в поклоне приблизил ухо вплотную к беззубому рту старика. Через мгновение он выпрямился, сказал что-то Цзерингу, и тот перевел:

      – Настоятель просит женщину назвать свое имя.

      – Я Констанс Грин, – раздался негромкий, но твердый голос.

      Цзеринг повторил это для настоятеля, испытывая некоторое затруднение при толковании имени.

      Последовало еще одно касание пальцем, и вновь патриарх пробормотал что-то на ухо молодому монаху, который громко озвучил речь старика.

      – Настоятель спрашивает, настоящее ли это имя, – перевел Цзеринг.

      – Да, это мое настоящее имя, – кивнула девушка.

      Старый лама медленно поднял руку, похожую на палку, и длинным ногтем указал на потускневшую стену. Все глаза обратились к храмовой росписи, скрытой за одной из многих драпировок.

      Цзеринг подошел и, приподняв ткань, поднес к стене СКАЧАТЬ