гипнотизер и экстрасенс Эдуард Павлович. Его всегда сопровождала группа учеников, готовых по первому же мановению Учителя защитить – убить, покалечить кого угодно, хоть себя. Ученики были полностью лишены индивидуальности. Они словно были в своем учителе – внутри и одновременно одними из его живущих отдельно органов. Была болтливая и назойливая, как муха, Тамара Петровна, но с песьим обонянием настолько тонким, что любое блюдо она могла определить через плотно закрытую крышку. Был рабочий Никодим – огромного роста человек со звериным чутьем, малоразвитый и грубый. О нем говорили, что он на двойки закончил школу для умственно отсталых детей, но вкус к еде имел безупречный. Был инвалид, которого все называли Филолог. Члены Клуба побаивались и сторонились его. Приходил и Павел Владимирович – великий изобретатель новых небывалых блюд, сочетая в них не сочетаемое, смешивая не смешиваемое (самую грубую пищу с самой нежной), получая столь изумительный изысканный вкус, что на его обеды, которые он устраивал ежемесячно, с удовольствием собирались все члены клуба. Делала исключение даже Мария Ивановна – известная вегетарианка, но страстная любительница домашних животных. Имелся и свой рыбник Иван Иванович, выращивавший в домашних аквариумах питательную и вкусную в рыбном рагу Золотую рыбку, Барбусов и Гуппи, ну и, конечно, неповторимых по вкусу Хромисов. Был среди членов Клуба и один неприметный человек, совсем ни с кем не разговаривавший, евший всегда что дают, не требовавший себе что получше – ножку там грудку или язычок, – но было всегда видно, что в мыслях он что-то держит. И хотя по всему он не обращал на себя никакого внимания, но вот именно его вырывал непривычный глаз из толпы народа, именно на него – черт знает почему! – хотелось посмотреть вторично. Звали его Феликс Моисеевич. Никто о нем ничего не знал, кроме того, что когда-то он пострадал от терракта и с тех пор слегка не в себе.
В общем, много разного народу приходило.
Глава 4
Свадьба
Дверь открыл мужчина во фраке и белых перчатках. Щеки его были вымазаны румянами, нарисован огромный рот, глаза обведены, а вместо носа – большой красный шарик из губки. Несмотря на все эти украшения, вид у человека был довольно унылый, возможно, из-за несоответствия клоунского лица и строгого костюма. Марина вгляделась ему в лицо, пытаясь распознать Обжора это или нет, но так и не поняла. Слегка поклонившись, он пропустил Марину во двор. Двор переменился – кусты и деревья были обвиты светящимися огнями гирлянд, в доме горели все окна, хотя на улице только начало темнеть. Кое-где под кустами грязными пятнами, дожидаясь весны, лежали остатки снега, и в этом тоже наблюдалось некоторое несоответствие – праздничные гирлянды и грязный снег – впрочем, все это, возможно, только казалось Марине, в душе которой тоже был какой-то разброд.
Они прошли вдоль дома. Марина отыскала глазами нарисованную на стене дверь. В конце сада увидела она и знакомую фигуру в черном пальто с шарфом на голове,
СКАЧАТЬ
