Посвященная. Как я стала ведьмой. Аманда Йейтс Гарсиа

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бродили в благоговейной тишине под тысячелетними секвойями, возвышавшимися на десятки метров над нашими головами.

      Мы совершали прогулки вслепую, ощупывая волокнистую кору и нюхая острые, словно булавочки, сосновые иголки; слушали топот бурундуков, прыгающих среди веток. За исключением тех случаев, когда мой отец злился и проклинал всех посетителей парка за то, что они раскидывали повсюду памперсы, или дурацкие узлы, на которые мы завязали веревку, удерживавшую нашу лодку, или ругался на нас за то, что мы не могли вытащить байдарку из кузова грузовика. Когда мы появлялись на берегу реки, в шлепанцах и купальниках, отец – в спортивных шортах, с носками, натянутыми до самых колен, и сдвинутой на затылок кепкой, мы с сестрой молились про себя, чтобы там не оказалось ни одного ребенка. Иначе нам пришлось бы удерживать его от попыток наорать на «маменькиных сынков» за то, что они едва плыли по реке, вместо того чтобы мчаться по стремнинам, как «настоящий мужик», – это то, что он делал, будучи мальчишкой.

      Мой отец стремился стать хорошим папой, быть для нас лучше и сделать больше, чем его отец сделал для него самого. Но его тоже преследовал патриархат, жесткие правила, диктовавшие, что человеку делать и на что он имеет право: на все. Отец знал, что ему, как главе семьи, положено обладать властью, но словно окунь, которого мы пытались поймать и никогда не могли, эта власть всегда выскальзывала из его рук.

      Если бы только все вставали точно в строй: его жена, его дети, тявкающие собаки соседа, – было бы намного лучше для всех. Но, как бы он ни старался, ему никогда не удавалось подчинить окружающих своему авторитету и на этом успокоиться. Наша покорность всегда была временной. Он выходил с нами в магазин, где нам хотелось заглянуть в каждый отдел, а ему – чтобы мы маршировали строем по коридору, словно солдаты. Подписчик ежемесячной газеты «Скряга», раз в несколько недель он раскошеливался и вел нас в «Сиззлер», семейный ресторан «ешь-все-что-пожелаешь». Великодушный поступок для того, кто берег каждую копейку, но нам приходилось съедать по меньшей мере по три порции, чтобы это отбивало его затраты. Я была машиной по утилизации отходов и охотно съела бы пять порций, если бы он захотел, но моя сестра с трудом справлялась даже с одной. Нам всем приходилось сидеть там и ждать ее, а она осторожно отодвигала еду в сторону и ненароком роняла на пол куски, пока никто не видел. А затем получала шлепки за то, что развела грязь.

      Мой отец желал возвращения в 1950-е, когда белые подростки его городка собирали виноград, а женщины не ныли непрерывно о том, что мужчины делают не так. «Я хочу, чтобы на моем надгробии было написано: “Никогда никому не целовал задницу”», – заявлял отец. Но он забыл, что никому не нравится целовать других в задницу. Никто в действительности никогда и не принимал чье-либо превосходство. Патриархальный мир изобрел оружие из-за того, что постоянно появлялся кто-нибудь, желающий бросить вызов его авторитету, а не потому, что все по природе были покорными. Люди, животные, СКАЧАТЬ