Темнота на крыльях птицы. Борис Кривошеев

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ и дело запускал нос в персиковое облако фимиама, исходившее от золотистых локонов стоявшей впереди меня институтки в желтой рубашке и джинсах-клеш, в чем был пару раз едва не уличен – мадмуазель, обернувшись, сверкнула на меня большими глазами, но я в ответ был старательно безразличен и демонстративно чист помыслами, потому конфликт так и не разгорелся.

      Наконец, подошел ее черед загадывать желания пред лице старой колдуньи, и тут это юное создание ни мало не стесняясь потребовало все что ни есть из Бодрийяра заодно с непредсказуемым в такой комбинации Рорти. Старушка в ответ на минуту зависла с открытым ртом, потом с трудом нашлась и без пояснений немилосердно послала мадмуазель в расчудесные страны, где книги буржуазных суперстаров пылятся на полках. Мадмуазель страшно расстроилась и едва не расплакалась, но мое сердце дрогнуло, и я не сдержался:

      – Простите, что вмешиваюсь, – сказал я, кашлянув для солидности в кулак. – Если очень нужно – могу предложить кое-что из личных резервов. Хотите?

      Мадмуазель утерлась желтым рукавом и страстно кивнула.

      Мы улыбнулись друг другу улыбками посвященных и устремились прочь из душных объятий книгохранилища, прочь из этих давящих стен, на воздух, через весь город, через осенний парк – ко мне за книгами.

      Между нами неистово заискрило электричеством.

      Мы болтали без остановки, мы смеялись до слез, и я ни на секунду не задумался схватить ли ее за руку, когда мы бежали через гудящую дорогу – так что в тот же день вечером, прощаясь, со стопкой книг под мышкой, она робко поцеловала меня теплыми мягкими губами и шепнула многообещающее «до завтра».

      Спасибо, старина Жан, в этот раз ты меня не подвел!

      Все закрутилось, завертелось, и уже через месяц Софи позвала меня к себе.

      В тот день звезды сложились так, что патронажная родственница Софи, приютившая двоюродное чадо на время получения высшего образования, самоустранилась в столицу на пару дней по гомеопатической надобности, и вышеозначенное чадо поспешило воспользоваться освобожденной от гнета тирании жилплощадью на всю катушку. Софи позвонила мне и в милых эвфемизмах воззвала разделить с ней ложе. Я, понятно, не смог устоять перед соблазном и не замедлил явиться.

      Однако, остынь, читатель! Я не стану посвящать тебя в детали той страстной ночи, поскольку это никак не относится к делу, за исключением финального итога: домой под утро я отправился совершенно пьяный от счастья. Сладкий туман дрожал перед глазами, мысли путались и разбегались, поэтому нет ничего удивительного в том, что я со всего размаха влетел в чью-то спину.

      – Извините, задумался! – поспешил оправдаться я.

      – Ерунда, – великодушно простили мне. – Космос общий для всех, так что никаких претензий.

      Передо мной обнаружился высокий мужчина в сером пальто и с замотанной шерстяным шарфом шеей. Типичный вольный художник в предрассветных сумерках.

      – И по какому поводу такая славная расфокусировка? – поинтересовался он.

      Я пожал плечами – не объяснять же первому встречному причины утренних экзальтаций?

      – Понимаю, – взгляд у вольного художника подернулся, и он выразительно пошевелил в воздухе пальцами: – Маленькие ночные радости?

      – Ну, что-то вроде того.

      – А теперь не спится от невыносимой легкости? – вольному художнику явно хотелось поговорить.

      – Не спится, – я кивнул, не вдаваясь в подробности.

      – Вполне извинительно. Детерминанта выяснена и не вызывает нареканий, – вольный художник широко улыбнулся. – Кстати, Ляпин, – представился он.

      Я тоже представился.

      – Рад познакомиться. Пройдемся? – Ляпин сделал приглашающий жест.

      – В смысле?

      – В смысле, нам по пути. Ну, посуди сам: утро, город спит, и лишь двум джентльменам настолько нечего делать, что они столкнулись на абсолютно пустой улице. В этом есть какое-то предопределение, не находишь?

      – Нет.

      – Вот и прекрасно: уверен, нам есть о чем поговорить. Например, могу с ходу предложить замечательную суфийскую притчу, словно специально для тебя. Изложить?

      Я зачем-то вежливо кивнул.

      – Не пожалеешь, – одобрил Ляпин, потирая руки как хирург перед операцией. – Значит, смотри, история такая: некий отшельник всю жизнь прожил в пустыне, в одном и том же месте, сидел под сенью высохшего дерева и почти не двигался, считая, что Бог везде, поэтому нет смысла куда-то идти. Но однажды ему что-то стукнуло в голову, он встал и пошел, наступая на собственную тень, пока, спустя много дней, не вышел на край скалистого утеса. Взглянув вниз, он увидел море.

      Ляпин приостановился СКАЧАТЬ