Раскодированная Россия. Александр Крыласов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ ли, более профессиональный взгляд на такие вещи. Хотя определённая логика в ваших словах есть. Со своей стороны предлагаю наладить серийный выпуск таких курток – ВВП скакнёт сразу в несколько раз, да и смертность поубавится.

      Через два часа сосед действительно принёс шпионскую куртку. Сева тренировался со стаканом воды, когда в дверь вломился Троекуров. Ни слова не говоря, он выставил бутылку рома на стол. Помолчали.

      – Из старых запасов, – пояснил Серафим, – давай Витька помянем.

      – Да там же общие поминки собирают, – попробовал отказаться Сева.

      – Что общие, – возразил Троекуров, – все тут же нажрутся и будут песни петь. Типа, покойник при жизни был весёлым человеком, он сидит там, на облаке и радуется, какие у него хорошие были друзья и подруги. Тьфу.

      – Это да.

      – Никто его не знал, так как я, – распаляясь, продолжил Серафим, – «Витюха – алкоголик, Витюха – тунеядец». Так все считали. А у Витька была чистая душа, он любил красоту, красивые вещи, красивых женщин – вот к чему рвалась его душа. А ничего этого не было. Кругом только алюминиевые, гнутые вилки, да каракатицы пятьдесят четвёртого размера, тридцать три квадратных метра, да обшарпанная мебель. И когда он въехал в особняк, тут-то и воспарила его душа. И обрела, наконец, счастье и покой. Вон, все говорят: «Витька жаба задавила за особняк». Дурачьё. Его лишили красоты. Опять вернули в убожество и нищету. Все смогли это перенести, а он нет. Хочешь стих?

      – Давай.

      Вышло красно солнышко, да закатилось,

      Нетути травки – сугробы, да лёд.

      Сердце стучало, порой колотилось,

      А нынче ударит и тут же замрёт.

      Стёжки пусты, да сносилися лапти,

      Грудь нараспашку, а свет не согрел.

      Только б завыть: православные, грабьте,

      А что с меня взять, если гол как пострел.

      А мне без тебя пустота и могила,

      Ветер колючий, да жидкая грязь,

      А мне без тебя табурет, да стропила,

      Да крепкая верёвка, чтоб не порвалась.

      Слёзы в глазах или морда в рассоле,

      Где ж ты, Витюша, мой корешок?

      На столе закуска – горбушка без соли

      И есть ещё рукав – это на посошок.

      Где ты мой друг? Словно соли хрусталик

      Упал, растворился на дне туеска.

      А что мне осталось? Недопитый шкалик.

      Разбитое сердце, да злая тоска.

      Серафим и Сева, не чокаясь, помянули раба божьего Виктора Ушанкина. Серафим продолжил:

      Давайте помянем свободу

      Без розовых, круглых очков

      И выпьем торжественно воду

      Из всех туалетных бачков.

      Свободы в раю не бывает.

      Свобода ночует в аду.

      Она своих язв не скрывает.

      Она в отвращении к труду.

      Свобода не любит имущих,

      Примерных мужей и отцов.

      Она у торчащих и пьющих,

      Бездельников и подлецов.

      Свобода страшнее, СКАЧАТЬ