Пассажир. Жан-Кристоф Гранже

Чтение книги онлайн.

      – Солнце… Знаешь, солнце, оно может быть злым. Сжигает все вокруг.

      – А где все это происходит? Ну, в твоем сне?

      Ковбой пожал плечами, не выпуская из рук работы. Со стороны могло показаться, что он занят вязанием. Выглядело это довольно комично.

      – Ну, я как бы иду по деревне. Стены все белые. Это испанская деревня. Или, может, греческая? Не знаю. И вдруг вижу свою тень. Она тоже идет, но впереди меня. По стене идет. И по земле тоже. Очень прямая тень, такая, понимаешь, вертикальная. Как в полдень.

      Фрер почувствовал дурноту. Ему снился точно такой же сон непосредственно перед встречей с этим человеком. Что это, предвестник болезни? Нет, в это он не верил. Зато ему нравилась теория Карла Юнга о синхронности. Знаменитый пример: пациентка рассказывала ему о золотом скарабее, а в это время в окно кабинета ударился жук-бронзовка. Золотистого цвета.

      – А дальше? – продолжал допытываться он. – Что было дальше?

      – Какая-то вспышка, белая-белая. Вроде взрыва, только бесшумного. А потом я больше ничего не видел. Как будто ослеп.

      Справа послышался смешок. Фрер вздрогнул. За ними внимательно наблюдал очень маленький человечек, почти карлик, с уродливой головой горгульи, примостившийся возле ножек стола. Антуан по прозвищу Тото. Безобидное существо.

      – Постарайся вспомнить.

      – Я побежал. По белым улицам.

      – И все?

      – Ага. Не. Когда я убежал, тень осталась. Там, на стене. Как в Хиросиме.

      – В Хиросиме?

      – Когда на них сбросили бомбу, на камне остались тени погибших людей. Ты что, про это не знал?

      – Ах да, – кивнул Фрер, смутно помнивший, что подобный феномен действительно наблюдался.

      Они помолчали. Мужчина сплел вместе несколько ивовых прутиков. Вдруг он поднял голову. В тени, отбрасываемой на лицо стетсоновской шляпой, его глаза вспыхивали, словно две искорки.

      – Что скажешь, док? Что все это значит?

      – Очевидно, это символическая версия случившегося с тобой происшествия, – наобум предположил Фрер. – Белая вспышка может означать потерю памяти. Ты пережил какое-то потрясение, и оно как бы накрыло все твои воспоминания белым листом бумаги.

      Это, конечно, была полная хрень, псевдопсихиатрический бред, но звучало вполне убедительно. Хотя он точно знал, что затронутому повреждениями мозгу плевать с высокой колокольни на красивые фразы и логические построения.

      – Да, но тут нестыковочка, – тихо пробормотал больной. – Этот сон… Он ведь мне уже давно снится.

      – Тебе просто так кажется, – сказал Фрер. – Было бы странно, если бы ты помнил, что тебе снилось до того, как ты потерял память. Эти воспоминания принадлежат твоей внутренней памяти. Твоей личной памяти. Той самой, которую ты потерял. Понимаешь?

      – У нас что, несколько памятей?

      – Ну, скажем так. У нас есть культурная память, общая память – с ней, например, связаны твои познания о Хиросиме. Но есть и автобиографическая память – она СКАЧАТЬ