На рубежах южных (сборник). Иван Наживин

Чтение книги онлайн.

      С голоду померла! А напротив атаман живет, Баляба проклятый. Что ж он, куска хлеба тебе пожалел? Батько мой за него жизнь отдал не жалея…»

      Федору хотелось плакать – открыто, не стесняясь. По-ребячьи прижаться бы к родному плечу и выплакаться. Но никого близкого, родного у него не осталось на целом свете. Ни батьки, ни матери… Ни Анны…

      И Федора охватывала ярость. Ему хотелось добраться до жирной шеи атамана Балябы, до его горла и давить, давить до того, пока остекленеют рачьи глаза и обмякнет жирное тело. А потом встретить Кравчину – и с ним сделать то же… Да и всех старшин, всех их – тоже передушить бы.

      У войскового правления его окликнули Собакарь, Шмалько и еще два казака:

      – Пойдем к Кордовскому! Думают ли они нам наше довольствие отдать?

      – Что ты сумный такой, друже? – заботливо спросил Собакарь, пропуская вперед других.

      – Мать померла… С голоду померла, – сдавленным голосом ответил Дикун.

      Рука Собакаря легла на его плечо.

      – Горькое горе, – вздохнул он, – что и казать. Да разве вернешь усопшую…

      – Один я остался.

      Никита нахмурился.

      – Человек только тогда один остается, если его люди, как волка-одинца, от себя прогоняют.

      Казаки вошли в правление.

      У Кордовского сидели Чернышев и приехавший из станицы Степан Матвеевич Баляба.

      При виде Балябы у Федора потемнело в глазах. Стараясь не смотреть на него, Дикун хрипло спросил:

      – Пан полковник, когда отдадут нам наше довольствие?

      Кордовский поднялся.

      – Расходитесь по станицам, а довольствие выдадут позже!

      Один из казаков с усмешкой протянул:

      – Пока дождешься кныша, вылезет душа!

      – Нет, пан полковник, ты не обещай, сейчас отдай. А еще требуем мы созвать круг. Недовольны мы своими старшинами и атаманами. По их вине в станицах бедноте всякие обиды чинятся. А Котляревский и бачить того не хочет. Навязали нам его в кошевые.

      – Смутьян! Кто дал тебе право поносить его высокоблагородие? – ударил кулаком по столу Чернышев. – Тимофея Терентьевича сам государь назначил атаманом!

      Федор шагнул к Чернышеву, оборвал:

      – Твое дело телячье, полковник. Сиди и не рыпайся! И атамана нам никто не назначал. Брешете вы все. Сами вы Котляревского выдвинули, чтоб он вас покрывал! Идемте отсюда! – повернулся он к казакам. – У этих живодеров добром своего не возьмешь!

      Казаки направились к двери. Уже с порога Осип обернулся, погрозил Чернышеву кулаком:

      – Погоди, с тебя-то мы еще за все спросим. Не забыли, как ты купцам наш провиант продавал!

      Чернышев густо покраснел, но заставил себя презрительно усмехнуться.

      После обеда в непокорные полки приехал Кордовский. Припекало знойное полуденное солнце. Не слезая с коня, полковник выкрикнул:

      – Ну? Все еще не расходитесь? – И подняв нагайку, пригрозил. – Смотрите, дождетесь!

      – Хлопцы, СКАЧАТЬ