На рубежах южных (сборник). Иван Наживин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ style="font-size:15px;">      – Сбежим туда, за Кубань?

      Федор ничего не ответил. Ласково поглаживая теплые девичьи плечи, он припомнил, как старуха бабка рассказывала ему о прадеде.

      Был у одного барина в Московии крепостной – могучий мужик, замкнутый, нелюдимый. Оттого и звали его «дикой». Однажды не угодил чем-то Дикой барину, и тот приказал высечь его. С того времени затаил мужик злобу. Как-то, подкараулив барина у леса, Дикой привязал его к дереву и засек до смерти. А потом бежал на Украину, в Сечь.

      Приняли его в Васюринский курень. Сам гетман Богдан за храбрость не раз Дикого жаловал. Может, и выслужился б он в старшины, да на беду полюбил дочку полковника. Убежали они с ней и тайно обвенчались. Разгневался полковник и отказался от дочери.

      Прожил Дикой в бедности, оставив после себя хату пустую да сына. Отсюда и пошел род Дикунов.

      – Нет, Аннушка, бежать-то некуда. Кто нас ждет на чужбине?

      Из хаты вышла Евдокия. Вглядываясь в потемки, позвала Анну.

      В небольшой хате, перегороженной надвое турлучной перегородкой, помещается станичное правление. Первая комната – дежурка, во второй сидит атаман Баляба. Навалившись на стол, он разглядывает стоящего перед ним мужика средних лет, в лаптях, рваных холщовых штанах и выгоревшей рубахе навыпуск.

      Мужик – беглый, крепостной.

      Степан Матвеевич лениво, сквозь зубы цедит:

      – Так, стало быть, к войску приписаться желание имеешь?

      – Уже так, к вашей милости, – мужик кривит рот в просящей улыбке.

      Атаман сонно зевает. Ему не хочется разговаривать. Он поворачивает голову и долго смотрит в окно. На плацу казачата гарцуют на хворостинках. Вот один из них, прогалопировав к правлению, присел, по большой надобности, у самого порожка.

      Степан Матвеевич вскочил, высунулся до половины из окна, разгневанно закричал:

      – Геть, вражененок!

      Казачонок кинулся наутек.

      – Ишь, голодранец, плац запоганивает, – снова усаживаясь на лавку, бурчит атаман.

      Мужик переминается с ноги на ногу, мнет шапку.

      – Так с какой же губернии будешь? – зевнув, продолжает допрос Баляба.

      – Рязанские мы.

      – Ишь ты, – Степан Матвеевич чешет затылок. – Издалека, стало быть. А зовут-то как?

      – Митрий.

      – Митрий? – лениво переспрашивает атаман и, оглядывая мужика, думает:

      «С Федькой треба разделаться. Хай на кордон идет. А этого, пришлого, можно к себе взять. Дарма работать будет».

      – Ну что ж, – с деланным добродушием говорит атаман. – Приписать мы тебя, стало быть, припишем. А жить у меня будешь. По хозяйству мне трошки пособишь…

      – Премного вам благодарен…

      Баляба снова зевает и, указывая на дверь, дает понять, что разговор закончен.

      «Чегой-то на сон клонит, к дождю, что ли? – думает Баляба, глядя вслед мужику. – Пойти отдохнуть?»

      Выйдя из правления, Степан Матвеевич издали заметил Пелагею Дикуниху.

СКАЧАТЬ