Любить человека таким, каким он может стать, и есть выбор влекущей, чарующей неизвестности. Парадокс выбора в любви можно сформулировать так: мы выбираем человека таким, каким он еще не был, не стал, возможно, не будет и не станет, – но может стать.
Конечно, мы вряд ли осознаем это. Видение и чувствование человека, каким его задумал Бог, в сияющем ореоле возможностей, трудно представить осуществляемым иначе как непосредственно. Пожалуй, легче осознается противонаправленное следствие выбора в любви: волшебное расширение своего жизненного мира, цветение своих возможностей. В одном из писем А.Г. Вишняку Марина Цветаева пишет: «Вы мне дали так много: всю возможность человеческой нежности во мне, столько сожалений, столько желаний…»[18]
В записных книжках Цветаевой выявляются и другие грани «овозможения» (М. Эпштейн) мира влюбленного. Что ожидает влюбленный от любимого? «Как поэту – мне не нужен никто (над поэтом – гений, и это не сказка!), – формулирует Цветаева, – как женщине, т. е. существу смутному, мне нужна ясность, и существу стихийному, мне нужна воля, воля другого ко мне – лучшей»[19]. Только удержанием – хочется сказать даже не перспективы, а трансспективы Другого – удается помочь ему (или ей) в бесконечном становлении, обретении себя, самосовершенствовании.
Но так ли все мирно и благостно? Нередко мы не хотим быть воспринятыми только в лучезарном ореоле, хотим, чтобы нас любили со всеми нашими особенностями, привычками, недостатками («полюбите нас черненькими, а беленькими нас всяк полюбит»). Перед тем как измениться, расцвести, расправить лепестки бесчисленных возможностей, мы хотим рискнуть и продемонстрировать любимому наше скрытое Я. «Что меня разлучило с НН. – Моя правда, правда всего моего существа, намеренно-резко подчеркнутая, чтоб знал с кем имеет дело (Потом забыл бы, ибо – люби он меня – я бы, конечно, стала другой!)»[20].
Почему же мы готовы рисковать, хотя «беленькое» Я уже вот-вот проклюнется? Надо полагать, одна из причин этого – желание понять, в сколь широких или узких пределах можно будет меняться вместе. Доверие возможно, даже если диапазон окажется крайне узок; но тогда придется двигаться вперед ощупью, осторожно и небезоглядно. А выбор неизвестного привлекает еще и широким дыханием свободы и простора, распахнутого мира возможностей.
Даже если мы личностно еще не готовы к выбору неизвестности, мы все равно хотим и можем выбирать. Что тогда станет для нас ориентирами?
Для кого-то это будет возможность спрятаться от мира с любимым человеком, аддиктивная взаимная привязанность. Психотерапевтов нередко изумляет безразличие аддикта к личности того, кто им избирается[21].
Кому-то свои планы и представления кажутся важнее реальности СКАЧАТЬ
18
19
20
Там же. С. 137.
21