Работа актера над собой в творческом процессе переживания. Константин Станиславский

Чтение книги онлайн.

      – Теперь расскажите мне, что вы видите вблизи?

      – Я вижу на самом себе густую шапку листвы, которая сильно шумит при колыхании сучьев.

      – Еще бы! У вас там, наверху, часто бывает сильный ветер.

      – Я вижу на своих сучьях гнезда каких-то птиц.

      – Это хорошо при вашем одиночестве.

      – Нет, хорошего тут мало. С этими птицами трудно ужиться. Они шумят крыльями, точат клювы об мой ствол и иногда скандалят и дерутся. Это раздражает… Рядом со мной течет ручей – мой лучший друг и собеседник. Он спасает меня от засухи, – фантазирует дальше Шустов.

      Торцов заставил его дорисовать каждую деталь в этой воображаемой им жизни.

      Затем Аркадий Николаевич обратился к Пущину, который, не прибегая к усиленной помощи воображения, выбрал самое обыденное, хорошо знакомое, что легко оживает в воспоминании. Воображение у него мало развито. Он представлял себе дачу с садом в Петровском парке.

      – Что вы видите? – спрашивал его Аркадий Николаевич.

      – Петровский парк.

      – Всего Петровского парка сразу не охватишь. Выберите какое-нибудь определенное место для своей дачи… Ну, что вы перед собой видите?

      – Забор с решеткой.

      – Какой?

      Пущин молчал.

      – Из какого материала сделан этот забор?

      – Из материала?… Из гнутого железа.

      – С каким рисунком? Набросайте мне его.

      Пущин долго водил пальцем но столу, причем видно было, что он впервые придумывал то, о чем говорил.

      – Не понимаю! Нарисуйте яснее, – выжимал Торцов до конца его зрительную память. – Ну, хорошо… Допустим, что вы это видите… Теперь скажите мне, что находится за забором?

      – Проезжая дорога.

      – Кто же по ней ходит и ездит?

      – Дачники.

      – А еще?

      – Извозчики.

      – А еще?

      – Ломовые.

      – А еще кто проезжает по шоссе?

      – Верховые.

      – Может быть, велосипеды?

      – Вот, вот! Велосипеды, автомобили…

      Ясно было, что Пущин даже не пытался тревожить свое воображение. Какая же польза от такого пассивного мечтания, раз за ученика работает учитель?

      Я высказал свое недоумение Торцову.

      – В моем методе расшевеливать воображение есть несколько моментов, которые следует отметить, – отвечал он. – Когда воображение ученика бездействует, я задаю ему простой вопрос. Нельзя же не ответить на него, раз к вам обращаются. И ученик отвечает, – иногда наобум, чтобы отвязались. Такого ответа я не принимаю, доказываю его несостоятельность. Чтобы дать более удовлетвори тельный ответ, ученику приходится либо тотчас же расшевелить свое воображение, заставить себя увидеть внутренним зрением то, о чем его спрашивают, либо подойти к вопросу от ума, от ряда последовательных СКАЧАТЬ