Славянский сокол. Сергей Самаров

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ бежали к выходу, словно река остров, огибая своим течением Рогнельду. Она стояла на коленях перед отцом, бессильно раскинувшим руки, и шептала:

      – Прости меня, отец… Мне пришлось выбирать между тобой и мужем… Прости меня, отец…

      Кто-то второпях наступил на руку герцога. Тело убитого качнулось. Это заставило Рогнельду испуганно вздрогнуть и взяться за эту руку. Пульс на запястье не бился.

      Она так и стояла, когда избиение боярской дружины закончилось. И простояла бы еще долго, если бы не спустилась сверху княгиня-мать, не обняла ее за плечи и не увела.

      – Пойдем, пойдем, дочка…

      – А отец?

      – О нем позаботятся.

* * *

      Дражко выслушал рассказ матери, не прерывая. Спросил, когда старая княгиня замолчала:

      – К Годославу нарочного отправили?

      – Сфирка, с разрешения княгини, тотчас, как весь этот ужас закончился, человека отрядил. Самой-то Рогнельдушке не до того было…

      – Где она сейчас?

      – Она плохо себя чувствует. Ребенок бьется наружу, волнуется… К ней позвали старух, напоили княгинюшку отварами. Сейчас должна уснуть.

      Но княгиня, оказывается, не уснула. По скрипу двери и по повороту головы матери Дражко понял, что в комнату кто-то вошел. Сам он подняться не мог, и повернуть голову не мог, потому ждал, что пришедший сам заявит о себе.

      – Как он? – раздался голос Рогнельды.

      – О тебе, княгинюшка, спрашивает.

      – Подойди… Я тебя не вижу, – сказал Дражко.

      Рогнельда подошла. Глаза князя-воеводы и так видели плохо.

      – Наклонись.

      Она слегка наклонилась и положила руку ему на перевязанную грудь.

      – Ты, Дражко, будешь жить долго.

      Рогнельда, обычно белокожая, но с румяными щеками, сейчас была очень бледна.

      – Я буду жить… И ты будешь жить… И Годослав будет… И твой сын будет… Ты вела себя хорошо… Так, как должна вести себя жена Годослава… Муж будет тобой гордиться, будет детям рассказывать о твоем подвиге. Если бы не твоя воистину… не женская воля, всем бы нам сейчас качаться на виселице, и здоровым, и раненым, – такая длинная фраза стоила Дражко потери сил. Он даже глаза в изнеможении закрыл.

      Рогнельда помолчала с минуту. И сказала, обращаясь даже не к князю-воеводе, а, скорее, к себе, сказала тихо, внутренне чувствуя произносимые слова:

      – Когда мой сын вырастет и спросит меня про деда, я расскажу ему, что именно он заманил герцога Гуннара в ловушку, где того ждала смерть. Он и его мать. И за это оба мы будем прокляты богами до дня Страшного суда, когда Хель[11] призовет нас к ответу.

      Княгиня не плакала, не стонала, не показывала никому своих чувств, хотя чувства эти, должно быть, клокотали в ее душе. Внешне она выглядела все такой же невозмутимо-холодной. Но теперь СКАЧАТЬ