Трое и кошка. Книга о счастье. Глеб Пудов

Чтение книги онлайн.

      Бежит, шумит канал Обводный,

      луна над речкою скользит,

      поэт у пристани холодной

      с печальной уткой говорит.

      Повсюду тени, сумки, звери,

      кривых проулков череда…

      Коньяк французский до безверья

      людей доводит иногда.

      А строки медленной волною

      шипя, врезаются в гранит.

      Всю жизнь он, бедный, сам с собою

      об идеалах говорит…

      Готовлю чудесное зелье

      из слов, запятых и тире

      в спокойной гостиничной «келье»,

      куда я попал в декабре.

      Сплету я свои сочетанья,

      добавлю «перчинки» на вес, —

      и будет итогом старанья

      изделье из тонких словес.

      Кружусь, словно древний шаман я,

      в тиши заклинанья пою,

      надеясь, что это старанье

      судьбу оправдает мою.

      Есть напротив тюрьмы дом в четыре подъезда.

      Много в этих подъездах народу живет:

      старики и старухи, два пламенных ксендза,

      три студента, монтажник, – различный народ.

      Что я делаю в этом в четыре отверстья

      обиталище теплых, похожем на грот?

      Очень прост мой ответ: не Амон и не Зевс я,

      не любитель амброзий, я тоже – народ.

      Что ж… Обречен я на тонны бумаги,

      густо покрытой танцующим почерком.

      Буду сидеть, как индийские маги, —

      душу дробить на романы и очерки;

      мир забывать, словно сумку в трамвае,

      и увлеченно беседовать с мертвыми.

      Люди меня назовут шалопаем

      к делу негодным и малым увертливым.

      Так проживу запятой незаметной,

      где-то вдали от событий пылающих.

      Впрочем, порою и в хляби сонетной

      можно казаться весьма вызывающим…

      Избави Бог от наважденья,

      от слов безумных, тайных ков, —

      как все вокруг, всего лишь тень я,

      пылинка в сумраке веков.

      И все же мечу в Бонапарты —

      тревожусь, мыслю и пою,

      как будто я к иным стандартам

      сумел приблизить жизнь свою:

      как будто вечен я, как время,

      и величав, как Аполлон.

      Но я – Земли всего лишь бремя,

      и жизнь моя – всего лишь сон.

      Санкт-Петербург

      Снова жизнь удивляет поэтика:

      крутит-вертит СКАЧАТЬ