один из солнечных дней начала октября 1993 года Тулома в очередной раз попрощался с Товой и отправился на корабль. Отход был назначен на восемь утра. Всё шло как обычно, но к вечеру экипаж узнал, что в Москве снова беспорядки. Верховный Совет объявил импичмент Президенту, развалившему огромную страну и активно насаждающему буржуазную идеологию в обществе. В ответ Ельцин начал штурм здания Парламента. На улицах Москвы снова разворачивалась кровавая трагедия, и снова её причиной стало столкновение идеологий – хищнической и бесчеловечной буржуазной и безнадёжно отставшей от современных реалий, требующей глубинного реформирования коммунистической. На следующий день членам экипажа траулера стало известно, что капитан судна, никого не ставя в известность, ни с кем не советуясь, направил в адрес администрации Президента Ельцина письмо с поддержкой его действий от имени всего экипажа. Экипаж взбунтовался. Капитан и так-то не обладал ни авторитетом, ни уважением со стороны и рядового состава, и офицеров в большей степени именно из-за своего пренебрежительного отношения к простым работягам и весьма скверного характера. А тут ещё такая вопиющая наглость – подписаться от имени всего экипажа, не спрашивая ничьего мнения. Бунт был стихийным и неорганизованным, но в итоге палубная команда просто решила по-тихому выкинуть капитана за борт. Но перед этим моряки надумали сообщить о своих планах единственному офицеру, которому они безоговорочно доверяли, – Туломе Дружинину. Тулома сразу же резко воспротивился таким радикальным мерам и не только из человеколюбия, но ещё и из-за того, что знание их планов уже делало его соучастником. Не имея возможности бунт усмирить, Дружинин решил его возглавить. Он понимал возможные негативные последствия для его карьеры, но это был единственный способ попытаться избежать жертв. Мятежники, признав его предводителем, обязаны были подчиняться ему беспрекословно. Капитану объявили об отстранении его от управления судном и изолировали его в каюте. Тулома развернул траулер и направил его обратно в Королевский фиорд. По возвращении в порт Дружинин связался с руководством компании «Мурманрыбпром» и сообщил о случившемся. Но к тому времени Парламент уже пал. Ельцин праздновал очередную кровавую победу, запустившую ещё более кровавую гражданскую войну, заканчивать которую пришлось уже даже не ему. Но это было позже, а сейчас Туломе пришлось покинуть борт судна и остаться в Норвегии. Навсегда. В России он теперь стал государственным преступником.
* * *
Тулома довольно долго жил у Товы, и она уже всерьёз собиралась выйти за него замуж. Как-то раз его вызвали в местный комиссариат в Ботсфиорде якобы для оформления вида на жительство. Но первым делом его почему-то поместили в комнату для допросов. Тулома был настроен весьма благодушно и потому отнёсся к этому довольно спокойно.
– Тулома Дружинин, с вами хочет пообщаться один наш офицер. Он для этого специально прилетел из Осло. Если вы не против, – вежливо произнёс начальник местной полиции.
– Хорошо, я не против, – сдержанно ответил Тулома. Что-то в словах начальника комиссариата заставило его насторожиться.
