Под выцветшим знаменем науки. Сергей Дженюк

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ «Электричество». Те из нас, кто изучал диалектический материализм и еще могут выговорить слово «эмпириокритицизм», должны помнить и ленинскую мудрость: «Электрон так же неисчерпаем, как и атом». Вавилову, наверное, удалось найти в трудах Ленина что-то сверх этого.

      В последний год жизни здоровье Вавилова, и прежде неважное, постепенно ухудшалось. Лето и осень 1950 года прошли в обычном ритме. Он еще побывал в Ленинграде – 21-24 октября и 2-5 декабря. Октябрьский приезд отмечен интересной подробностью:

      «Поездка в Колтуши, переданы Академии. Дрессированные мыши, несчастные дрессированные птицы и обезьяны – а в целом все кажется несерьезным и безвкусным» (24.10.1950).

      В декабре стало совсем плохо:

      «Хожу каким-то рамоли в сопровождении, подымаюсь на четыре ступени и отдыхаю. Был в ГОИ, в Академии, как-то руки опускаются. Ни творчества, ни активности. Люди – куклы, и все – картонные декорации. Город кажется разваливающимся» (02.12.1950).

      К этому времени здоровье Вавилова стало предметом государственной опеки. Постановлением Политбюро ему предоставили месячный отпуск для лечения в санатории «Барвиха». Там он был с 12 декабря по 11 января 1951 года. Месяц прошел в болезненном состоянии, но все-таки в чем-то полноценно: с продолжительными прогулками по зимнему лесу, работой над обобщением закона Стокса, выездом в Москву на Новый год. После Барвихи была еще рабочая неделя в Москве. Снова болезненное состояние, но, помимо академической текучки, Вавилов еще размышляет над своей статьей о законе Стокса для «Докладов АН» – не допущена ли ошибка в выкладках.

      Последняя запись от 21 января сделана, как это обычно и бывало, в воскресенье на даче в Мозжинке, и четырьмя днями позже Вавилов скончался. Судя по мемуарам академика П. Я. Кочиной (которая с Вавиловым не работала, но, очевидно, слышала в пересказе), в свой предпоследний день Вавилов, вопреки рекомендациям врача, допоздна работал на своем месте в здании Президиума АН. Подробности нас вроде бы не должны интересовать, но одно обстоятельство заслуживает внимания. Параллельно с дневником Вавилов вел «Научные записи», помещая их в тех же тетрадях. В томе «Дневников» в виде приложения даны записи за ноябрь 1950-го – январь 1951-го, без справочного аппарата. Это единственная часть тома, которая была опубликована раньше, причем очень давно («Химия и жизнь», 1975, № 1). Можно посочувствовать читателям тех лет, и себе в том числе, что им была доступна только такая маленькая часть вавиловского архива (конечно, по-своему тоже важная). Последние два документированных дня удивляют как раз несовпадением общечеловеческой и профессиональной линий жизни.

      В «Дневнике»:

      «Музыка Генделя. Ели в снегу. Снег. Луна в облаках. Как хорошо бы сразу незаметно умереть и улечься вот здесь, в овраге под елями навсегда, без сознания.

      „Земля еси и в Землю отыдеши“. Жизнь кажется страшной тяжестью» (21.01.1951).

      Но на следующий день, не уезжая из Мозжинки, он продолжил свою работу над обобщением закона Стокса, СКАЧАТЬ