Молитвы на все случаи жизни. Виктория Милевская

Чтение книги онлайн.

      Другие искушения происходят от греха гордыни и тщеславия. Эти искушения способны привести человека к новым тяжким грехопадениям и даже разлучить его с церковью Христовой. Такую опасность таит в себе «прелесть духовная». В наше время это слово претерпело смысловое изменение, поэтому термин требует истолкования.

      Слово «прелесть» происходит от славянского «лесть», то есть «ложь» и означает самообман, прохождение по ложному пути. Под воздействием собственных страстей человек пребывает в состоянии ложного самосознания и воздействия на тело (и плоть) лукавой силы. При этом воздействие такое истолковывается прельщенным как «Небесная благодать» и даже «святость». Как же изжить в себе маловерие и тщеславие в самом зародыше?

      Как противостоять размышлению во время молитвы

      «Практически богомыслие и молитву часто смешивают, но в этом нет опасности, если богомыслие перерастает в молитву. Опасность возникает только тогда, когда молитва перерождается в размышление», – пишет Антоний Сурожский.

      Святые праведники, учителя церкви, священники дают верующим уроки молитвенного делания, поскольку преуспели в нем и знают по опыту, какой молитвы ждет Спаситель и Небесные покровители. Не только миряне, но и монахи пользуются этими наставлениями. Молитвенный труд не дается легко, хотя он обязательно произрастает из долгих размышлений о Боге. Эти размышления упражняют и дисциплинируют ум больше, чем занятия наукой, они требует сосредоточенности, внимания, и постепенно дают предчувствие озарения. Озарение не дает отвлечься от предмета размышления ни на секунду, до тех пор, пока не наступит определенное понимание. Это может быть осмысленное слово или строчка из Евангелия или Псалтири, из какой-либо молитвы. Возможно, ранее услышанные или прочитанные слова сообразовались с новым опытом, и прояснились – толчком к пониманию может стать что угодно: ветер в поле, пение птицы, прочитанные стихи: то ли богомыслие подверстывается под жизнь, то ли жизнь вмещается в него целиком.

      Но молитва – иное дело, она требует, чтобы жизнь не отвлекала на себя нашего внимания. Даже если молимся о жизни, о спасении жизни. Во время такой молитвы нам кажется, что мы сосредоточены полностью, но предмет сосредоточенности – не Господь, а спасение жизни, то есть человек. Поэтому слова «да будет воля Твоя» не могут быть прочувствованы. Если же мы произносим менее значимые (для нас, маловерных – сегодня и сейчас) молитвы, рассеянность и вовсе губит дело.

      Почерпнем опыт молитвенного делания у Феофана Затворника: