Тюдоры. От Генриха VIII до Елизаветы I. Питер Акройд

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ положения. Он убеждал, что, возможно, в спасении народа ради истинной веры лежит ее предназначение и ничто в мире не должно этому воспрепятствовать. Мученичество означало бы провал всех усилий. Мария, не читая, поставила свою подпись под декларацией о повиновении. Она признала «его королевское величество верховным главой английской церкви, наместником Христа на земле», равно как и то, что брак между ее матерью и королем был, «сообразно Закону Божьему и закону людскому, кровосмесительным и незаконным».

      Больше ей ничего не оставалось. В своем бедственном положении она написала отцу: «Всецело вверяю тело свое Вашему милосердию и отцовскому состраданию, не желая ни высокого статуса, ни положения, ни привилегий, опричь тех, что Ваше величество мне даровать изволит». Король сразу благосклонно принял дочь ко двору, однако ее нравственности и чувству собственного достоинства был нанесен непоправимый ущерб. Никогда впредь не склонится ее голова, не пошатнется сила воли. Чувство вины за отречение от собственной матери будет терзать ее, и лишь костры Смитфилда, возможно, смогли его немного унять[18]. Сообщается, что сразу после подписания декларации Марией овладели тоска и угрызения совести, и она просила императорского посла получить для нее особую диспенсацию от римской церкви. Несмотря на все это, Мария, по всей видимости, вполне освоилась с возвращением к придворной жизни, покупая драгоценности и изысканные наряды; она играла в азартные игры – умеренно, но постоянно – и имела собственный ансамбль менестрелей. У нее был свой шут – молодая бритоголовая женщина по имени Джейн.

      После казни Анны Болейн стало ясно, что партии религиозных преобразований, извлекавшей выгоду из ее вмешательства в государственные дела, возможно, грозит крах. В Риме неприязнь к королю сменилась сочувствием и жалостью, и в воздухе витала надежда, что теперь, после всех злоключений с «ведьмой», Генрих вернется в лоно церкви. Само собой разумеется, это было совершенно неверное истолкование сути королевской реформы. Он никогда не выступал против учения церкви – лишь против ее верховенства. Его понимание власти и накопленного благодаря этому дохода было вполне достаточным, чтобы воспрепятствовать любым попыткам вернуться к Риму. Король считал, что религиозное единство является необходимым условием для единства политического.

      Он видел себя в роли одного из тех ветхозаветных царей, что в страхе быть испепеленными божественным гневом стремились водворить Закон Божий в своих царствах. Разве Иоас, царь Израиля, не отобрал у священников их золото? Разве Иосия не восстановил Иерусалимский храм? Разве Соломон не вершил правосудие? Епископ Даремский Кутберт Тунсталл заявил, что в своих деяниях Генрих был подобен «главнейшим и лучшим из израильских царей – пример, которому должны следовать и все добрые христиане».

      Его притязания на верховенство короны, впрочем, шли рука об руку с желанием реформировать монастыри и духовные учебные СКАЧАТЬ