С. Михалков. Самый главный великан. Отсутствует

Чтение книги онлайн.

      После разоблачения культа личности Сталина в 1956 году актуальность текста Государственного гимна отпала сама собой. Народ узнал правду о жестоком тиране, и восславлять его имя в главной песне страны было уже невозможно. Не помню, существовало ли какое-нибудь «высочайшее» постановление на этот счет, но факт остается фактом: советский гимн вдруг стал бессловесным, музыка без слов, и только.

      До меня доходили слухи – не знаю, насколько они достоверны, – что руководство страны обдумывало планы создания нового гимна. С новыми словами и новой музыкой. Но в те годы у партийной верхушки было слишком много забот: то арест Берии, то разоблачение антипартийной группы Молотова – Маленкова, то разделение партийных органов на городские и сельские… В общем, веселое в некотором смысле было время, и у Хрущева руки до нового гимна так и не дошли, весь хрущевский период прекрасная и торжественная музыка Александрова звучала без слов. Целое поколение советских людей вошло в жизнь без настоящего гимна страны.

      В то время многие мои коллеги по писательскому цеху, в том числе незабвенный мой товарищ и наставник Лев Кассиль, пристрастились ездить на Олимпийские игры, проходившие в разных частях света. Возвращаясь домой, они с горечью рассказывали, как завидовали тем болельщикам из разных стран, которые при победе своих спортсменов с горячим энтузиазмом распевали родной гимн. А вот когда побеждали советские спортсмены – а победу нас в то время было очень много, – наши болельщики, к удивлению окружающих, молчали. У них не было слов – в самом буквальном смысле.

      Видимо, не до гимна было партийным руководителям и после снятия Хрущева в 1964 году. Только к концу шестидесятых, когда начался брежневский период, получивший впоследствии неточное название «застойного», – только тогда руководство партии и страны сочло необходимым вернуться к вопросу о государственном гимне.

      Насколько мне известно, предложения о том, чтобы обновить его в целом, тоже были: кое-кому хотелось вписать свое имя в историю, а создание нового гимна – прекрасный повод для этого. Однако горячих дебатов на этот счет, а тем более споров – опять-таки по моим сведениям – не было. Брежнев вообще избегал крутых поворотов во внутренней политике, а объявление конкурса на новый гимн как раз и породило бы в обществе ожидание каких-то перемен. Поэтому в ЦК КПСС решили, что нужно просто подкорректировать прежний текст, кое-что (прежде всего имя Сталина!) из него убрать, а кое-что добавить. И когда это принципиальное решение наверху приняли, то вполне естественно, что с идеей доработки, а вернее, переработки текста обратились ко мне.

      К этому времени (в 1970 году) я был человеком уже весьма опытным, хорошо понимал особенности наступившего времени, понимал задачи, стоявшие перед страной. И скажу откровенно, переработка советского гимна не вызвала у меня каких-то СКАЧАТЬ