Или победить. Или умереть. Юлия Владимировна Букатова

Чтение книги онлайн.

      Я молча кивнула, решив, что выслушаю нотации мамы, хотя скорее, пропущу мимо ушей, но мама вдруг резко замолчала, стиснув зубы и глядя на меня одним из самых взбешенных взглядов, какой был у нее в запасе.

      –Не считай, что сможешь отделаться нотациями, моя милая, я пойду к Диего, и поговорю с ним, чтобы он не давал тебе засиживаться до поздней ночи, а потом наспех мыться и ложиться с мокрыми волосами. – Мама вновь замолчала, взбудоражено вытягивая шею и отводя назад плечи. – Ты и в холодной темаскаль мылась? Мария, я ведь просила помыться пораньше.

      Мама говорила так расслабленно и без укора, что мне стало ужас как стыдно перед ней. Она ведь искренне заботилась обо мне, ругая лишь потому что волнуется, а я порой наплевательски относилась к этому. Мне даже захотелось ударить себя, чтобы лишний раз не глупить.

      –Почему волос мокрый? – наконец, спросила она, перестав меня отчитывать, и смотря скорее с беспокойством, нежели с осуждением.

      –Я допоздна читала, а после не могла уснуть из-за собачьего лая.

      –Из-за лая, – мама повторила мои слова, но в другой интонации, более четко и ясно, на что я лишь непонимающе опустила уголок губы. – Ты не могла уснуть из-за лая, – продолжила мама, загадочно говоря далекие для меня истины. – Конечно.

      Меня вдруг осенило – мама говорила так туманно, потому что имела в виду замужество и первую брачную ночь, а в кухне был отец, слуху которого могла позавидовать любая собака. Даже если папа услышал и догадался, мама ведь не озвучивала свои мысли.

      –Ох, нет мама, все в порядке, – заверила я, стараясь понять, и впрямь все в порядке или это отговорка для мамы. – Лаяла собака. – Повторила я, глядя в зеркало на посеревшее лицо и впалые глаза.

      –Мне не стоит волноваться?

      –Нет, все хорошо, – я дежурно улыбнулась, надеясь, что это расслабит маму.

      Хотя на деле, я чувствовала себя, словно проработала день на плантации или, убирая закоптелые печи на мануфактуре – подобную работу я делала, тогда то и познакомилась с Китлали, и на три печи у нас ушло около четырех часов без перерыва, а после я не могла толком ходить и даже лежать. Спина стала как одеревенелая палка, ноги дрожали, ведь нужно было пролезть в трубу, и уперевшись ногами в стены держаться на весу, руки не поднимались, а голова не думала. После уборки печей я лежала два часа, чувствуя ноющую боль в каждом позвонке, не находя сил перевернуться, и старалась думать, что делать завтра, но мыслей не было, точно в голове у меня пустырь. Сейчас я чувствовала то же самое, но к этому добавилась резь в глазах и висках.

      Даже если я и хотела страдать или плакать, у меня не было на это сил, а единственное, что я сейчас могла сделать, упасть на туалетный столик передо мной, прислонив больную голову к холодному дереву. Но нужно было дождаться, когда мама сделает прическу, и хотя она мастерила ее довольно быстро, мне это показалось вечностью.

      Отец сварил кофе и пожарил оладьи с шоколадной начинкой СКАЧАТЬ