Голубые города. Алексей Толстой

Чтение книги онлайн.

      Идя пешком со станции, Василий Алексеевич на минуту – быть может, черт его знает, каким-то завитком – подумал: «Вот житье глухое!» – но продолжал быть все в том же восторженном настроении.

      Деревянный домик матери, в четыре окна на улицу, врос за эти годы в землю, покривился, облупился. Но за пузырчатыми стеклами в горшочках стояли герань и кактусы. Василий Алексеевич отворил калитку. Дворик был чистенький. На солнцепеке лежали рябенькие куры, и глядел на солнце голенастый петух, видимо очень глупый. У сарайчика старая женщина в солдатской шинели вешала кухонные полотенца. Она молча поклонилась Буженинову. Он взбежал по изгнившим ступеням на крыльцо, в темные сени, пропахшие плесенью и капустой, открыл знакомую дверь, – рогожа на ней висела клочьями, – отворил ее и в освещенном пролете двери, ведущей из крошечной, с половичком, прихожей в низенькую столовую, где мещанским голосом щелкала ручная птица, – увидел Надю.

      На ней была нагольная овчинная куртка, короткая юбка, белая косынка.

      – Что вам нужно, гражданин? – спросила она, нахмуривая бровки.

      Он назвал ее по имени, – от волнения ничего больше не проговорил. У нее задрожали выпущенные из-под косынки локончики. Брови разъехались. Всплеснув руками, она подошла к Буженинову, и сейчас же не то изумление, не то жалость скользнули по ее хорошенькому личику.

      – Вася, неужели ты? – спросила она тихо.

      Он поцеловал ее в холодноватую щеку. Прислонил к стене папки и ящик, размотал шарф, расстегнул крючки шинели, – пальцы его дрожали.

      – А мама здорова?

      – Мама сейчас спит.

      – Ты собиралась куда-то уходить?