Глас народа. Леонид Зорин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ чем она тебе не по вкусу? Если, конечно, оставить в сторонке несовершенство этого мира? Намедни тебе нанесла визит моторизованная дама. Это не повод для ламентаций.

      – Все видите, – буркнул он недовольно.

      – Вижу, как дама входит в подъезд, слышу, как звонит в твою дверь, – ласково согласилась Спасова. – Еще одну чашечку?

      – Наливайте. Дело не в даме. Хотя и в ней. Скажите мне правду и только правду – я, в самом деле, похож на лоха?

      Она деловито его оглядела.

      – Нет, не похож. Моторен. Успешен. Развит хватательный инстинкт. Ноздри раздуты и подвижны – принюхиваются к нашим окрестностям. Кроме того, поджар, быстроног. Что отвечает законам профессии. Сама профессия очень гражданственна – печешься о нравах и общем благе. А также о тех, кто стоит на страже вышеупомянутых ценностей. То бишь карает и изолирует.

      – Вы, как мне кажется, проголодались. Вот и решили мной закусить. Сидите величественная, как Ахматова, и жалите в уязвимое место. Я сам хочу жить, как Пастернак.

      – Ах, в самом деле?

      – А разве нет? Быть заодно с правопорядком.

      – Ну как же! Воспеваешь Фемиду с ее пенитенциарной системой. Мы славно распределили рольки. Анна всея Руси с Борисом. Все правильно. Так жили поэты.

      – Ну, поскакали.

      – Нет, унялась. Пей кофе, Герман. Нет, ты не лох. Не зря же вчерашняя амазонка приехала к тебе оттянуться. Сейчас я тебе налью ликерчика. Какие ж заботы у человека, который в ладу с правопорядком?

      Стиль общения был выбран и принят. Шутливо поклевывали друг друга. При этом – не всегда безобидно. Особенно доставалось Лецкому. За прожитый век в кладовке старухи скопилось и желчи и перца вдосталь. Но Лецкий позволял ей и то, чего бы никому не позволил. Похоже, что ощущал потребность взглянуть на себя сторонним взглядом. Тем более чувствовал: взгляд – не сторонний, в старухином сердце занял местечко.

      И тут он был прав. Ядовитая Спасова вряд ли бы в этом себе призналась, но Лецкий по-своему замещал того, о ком думать она опасалась. Ночью, когда стоишь у окна, смотришь на черный беззвездный полог, плотно опущенный на столицу и улицу Вторую Песчаную, видишь всех тех, кто умело отщипывал от старившейся души по кусочку, обычно и возникает лицо уплывшего от тебя человека. Думать о нем небезопасно. В эти минуты мысль о соседе, бойко вальсирующем по жизни на волоске от нерукопожатности, внезапно оказывалась спасительной. Почти изнурительный ригоризм в эти мгновения отступал, давал слабину, незаметную трещинку – в непробиваемом стекле есть, как известно, коварная точка. Надобно только в нее попасть.

      – За вас, Минерва дома сего, – Лецкий опустошил свою рюмку. – Самое скверное: ваша правда – меня готовы уестествить.

      – Ну что же, ты – сын своего народа.

      – Если бы! Я себя ощущаю, словно я дочь своего народа.

      – Без разницы. Пора уже знать: «народ» – это слово женского СКАЧАТЬ