Война и Мир – 1802. Андрей Баранов

Чтение книги онлайн.

      Связанных мужиков отвели на барский двор, где Лесистратова устроила им скорый военно-полевой суд, приговорив за измену родине и ей лично к порке чуть не до смерти. И уже скоро еще непоротые круглолицые мужики грузили на подводы лизины шкатулки, библиотечные шкафы и прочее имущество, под ценные замечания вроде «Да, книги здоровые, писали не гуляли». Лиза лично, не доверяя горничным, распоряжалась мужиками и убедилась что все ее господские вещи уложены как надо, и прикрыты сеном и рогожами.

      Граф Г. дождался выезда госпожи Лесистратовой из дома, и провожал ее верхом только двенадцать верст, не желая навязывать ей продолжение знакомства.

      – Да не стоит благодарностей, каждый становой сделал бы то же, – скромно говорил граф, когда Лиза упорно хотела поблагодарить его за свое спасение. – Не целуйте меня, люди смотрят, как вам не совестно… Я счастлив, что имею… ммм… случай возобновить с вами знакомство.

      Однако Лиза продолжала благодарить графа, как он не отнекивался.

      – Ах, граф, без вас я несомненно погибла бы от бунтовщиков и англичан! Они такие невежы… совсем не ценят хорошеньких женщин. Вы подвергали себя страшным опасностям… Вы человек с благородной душой! У вас такие добрые и честные глаза…

      Когда Лиза наконец расставшись с графом ехала в карете к Москве, ей в голову вдруг пришла странная мысль – уж не влюбилась ли она?

      «И надо было ему приехать в Волосатые холмы именно в эту минуту! Я люблю его в первый и в последний раз… Он вовсе не такой хвастливый профан, каким казался мне сначала… Дааа, да конца жизни любить буду!» – думала она, вздыхая и трясясь в карете с горничной.

      Когда государь наконец-то уехал и из Москвы тоже, жизнь в городе потекла обычным порядком. О патриотизме вовсе никто не вспоминал. Трудно было поверить, что Россия и вправду в опасности, и что члены до сих пор существующего Английского клуба суть сыны отечества, да еще и готовые для него на всякую жертву. Единственное, что все же надо было жертвовать людей и деньги, раз уж обещались – это было неизбежно.

      Чем ближе неприятель был к Москве, тем легкомысленнее москвичи глядели на свое положение. Как обычно в душе их говорили два голоса, причем один рассудительно советовал поискать средство для избавления от опасности, ну а другой предлагал вообще не думать об опасности, так как слишком уж это тяжело и неприятно, и лучше отвернуться от нее. В обществе второй голос как известно чаще побеждает, поэтому редко когда так веселились в Москве, как в 1802 году от рождества Христова, в преддверии английского нашествия.

      Ростопчин публиковал афиши собственного сочинения, где герой, какой-то московский целовальник Гаврюшка, ругал скверными словами всех англичан выйдя из своего питейного дома и открывши митинг под орлом. Говорилось, что они от борща раздуются и от каши лопнут, и одна баба троих британцев грудью придушит, хотя некоторые эстеты и утверждали что это пошло. Из Москвы срочно выслали всех иностранцев, думая что между ними затаились британские агенты СКАЧАТЬ