Нашла себе блондина!. Екатерина Вильмонт

Чтение книги онлайн.

      Но, короче говоря, школу я окончила. И решила поступать на геофак в МГУ. Но не поступила. Одного бала не добрала. В геологоразведочный тоже не попала. Расстроилась страшно. А Медея провалилась в медицинский. Она во что бы то ни стало хотела стать врачом. Но ее не приняли, и она говорила – из-за того, что она грузинка… Будто бы было негласное распоряжение грузин не брать в медицинский. Я удивилась. Что евреев не брали, я уж знала, а про грузин первый раз слышала. Но Медея была упорной и решила добиться своего во что бы то ни стало. Она с утра до ночи занималась, а я решила работу искать, очень тошно было у матери денег просить. В результате устроилась приемщицей в дом молодежной моды, при нем было ателье, вот туда меня и взяли. Работка не очень пыльная, но скучная. Зато можно было заниматься, я целыми днями с книжками просиживала, с учебниками то есть. Платили, правда, гроши, но все-таки…

      Была у нас там одна клиентка, певица из Музыкального театра, ну, который имени Станиславского и Немировича-Данченко, шила у нашей главной модельерши вечерние платья. Красивая, глаз не оторвать, и пела здорово, я один раз слыхала. Но ходу ей почему-то не давали, хотя она лауреаткой была и все такое, сейчас-то она знаменитость, по всему миру поет, а тогда только начинала. Так вот, пришла однажды эта певица на примерку, а день был весенний, солнечный, сидеть за моим столом сил не было, клиентов тоже не наблюдалось, вот я и вышла на крылечко, воздухом подышать. И смотрю, выходит эта певица, спускается по ступенькам, и вдруг к ней кидается… дядя Гия, Медеин отец! Он ее целует, берет под ручку и ведет к машине, а меня не видит, конечно… Я просто обалдела! Смотрю, сели они в машину и целоваться начали. Вы даже не представляете, что я тогда почувствовала! Как же так, думаю, неужели и дядя Гия тоже обыкновенный кобель? И так мне жалко тетю Нуцу стало и почему-то стыдно перед ней. Спрашивается, мне-то чего стыдиться? А вот поди ж ты! И хотя я с самого малолетства всякого навидалась, а все же Милочка успела вбить мне в голову разные заповеди, да еще казалось, что в интеллигентных семьях такого не бывает…

      Короче, дура я была непроходимая, темнота непролазная. И поговорить мне об этом не с кем было. А еще меня терзал вопрос: сказать об этом Медее или нет? Долго я мучилась, а потом решила промолчать, додумалась, что тетя Нуца, может быть, и сама все про мужа знает, а если я скажу, во-первых, выйдет донос, а что доносить стыдно, я точно знала и от Милочки, и из запрещенных книг, а во-вторых, лучше смолчать просто из жалости… Я смолчала, но с тех пор уже не могла так часто бывать в этом доме. Страдала, скучала, но смотреть в глаза тете Нуце не могла. А у Медеи в тот момент роман жгучий начался, но она мне ничего не рассказывала, говорила: «Прости, Таня, я просто боюсь сглазить, потом тебе все расскажу…» А у самой глаза в пол-лица, сияют, и изнутри вся как будто светится. Но я почему-то боялась за нее. И совсем не завидовала. Ни чуточки! Так что она даже не заметила, что я к ним ходить перестала, не до меня ей было. Тетя Нуца как-то позвонила мне, спросила, как дела, почему не появляюсь, не заболела ли. СКАЧАТЬ