Они ведь едят щенков, правда?. Кристофер Бакли

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ истинной угрозы, которая стоит перед нами. Если это удастся, тогда эти импотенты, трусы и кретины в Конгрессе США – да возлюбит их Господь – потянутся следом.

      Жук задумчиво кивнул. О чем это толкует Чик? Выдержав паузу, чтобы показать, что его мозг пытается охватить эту серьезную мысль всю целиком, Жук спросил:

      – Ты имеешь в виду какую-нибудь конкретную угрозу? Или все сводится просто к тому, что их – такое пугающее, такое чертово множество?

      Чик снова широко ухмыльнулся.

      – Да не знаю я, черт возьми. Это же по твоей части, старина. Может, мировое господство? Пожалуй, я бы не хотел жить в мире, которым заправляют наследники Мао Цзэдуна.

      – Мировое господство, – повторил Жук. – Ну, да, есть такая угроза.

      Чик хлопнул Жука по коленке.

      – Ты что-нибудь придумаешь.

      Жук сказал:

      – Значит, мы с тобой в равном положении… Ты хочешь сказать, что я должен сам во всем этом покопаться и пробудить в массах, так сказать, антикитайские настроения?

      Чик улыбнулся.

      – Я бы не сформулировал это лучше. У тебя поистине дар слова, друг мой. Наверное, за это мы тебе и платим такие бешеные деньжищи. – Чик поднялся. – Ты мне нравишься, Жучище. С тобой мне никогда не приходится ходить вокруг да около. Как с многими из вас, вашингтонских типчиков.

      Из вас, вашингтонских типчиков. Ничего себе, милый комплимент, – подумал Жук.

      – Очень великодушно с твоей стороны, Чик. Прямо-таки великодушно.

      – Ну, а теперь о более приземленных вещах: мне кажется, будет гораздо лучше, если твоя фамилия не окажется в платежной ведомости.

      – А вот тут, генерал, я вас уже не понимаю, – сказал Жук.

      Чик усмехнулся.

      – Когда ты начнешь украшать Великую стену граффити вроде «Китай – говно», а мы по-прежнему останемся твоими заказчиками, все это будет выглядеть немного странно. Даже Хелен Келлер[7] без труда сделала бы нужные выводы.

      – Я, конечно, не хочу показаться продажной девкой, работающей на военно-промышленный комплекс, и все такое, но неужели ты предлагаешь мне заняться разжиганием всех этих антикитайских страстей – pro bono?[8] Пожалуй, это два самых грустных слова в английском языке.

      – Разве это не латынь – pro bono?

      – Да какая разница.

      – Я немножко знаю латынь. Dulce et decorum est pro patria mori[9]. Знаешь, как это переводится? Как сладостно умереть за свою родину.

      – Благородное чувство, согласен. Я люблю родину. Я люблю «Гроуппинг-Спрант». Я люблю тебя – как гетеросексуал, конечно. Если бы у меня имелись гейские наклонности, то, несомненно, ты бы физически привлекал меня. Я бы пожелал сочетаться с тобой гражданским браком и усыновить вместе с тобой африканского сиротку. Но у меня протекающая крыша, протекающий амбар и куча ртов, которых нужно кормить. Не говоря уж о новой лошади Минди. Ты что-нибудь знаешь о сухожилиях? Может быть, «Гроуппингу» СКАЧАТЬ