Рождественские истории дедушки Суарри. Наташа Корсак

Чтение книги онлайн.

      – Привет, Сальвадор, – захихикала Дафна, – Бежим на кухню. Там сахар кубиками!

      Сальвадор обрадовался. Издал победный визг вроде «пипивчук-чук-чук!», и первым поскакал на кухню.

      Мирра проводила взглядом весёлую парочку, и прижав к груди еловую ветку глубоко-глубоко вдохнула её аромат. Мирре показалось, что именно так пахнет волшебство. Волшебство, в которое она всегда верила. С детства. Тогда же она и задумала стать художницей.

      Мирра родилась у самого моря. На Крите. В колыбели древнего греческого городка Ретимно. Красивее места она себе и представить не могла! А городок и правда был весьма хорош собой: с извилистыми венецианскими улочками и величественной крепостью, что обрамляла своими стенами холм Палеокастро, словно златая корона голову своего короля.

      Мирра просыпалась вместе с солнцем. Брала с собой кисти, краски и отсыревший мольберт. И бежала к морю. Она мечтала нарисовать его так, как никто до неё не рисовал. Мечтала, чтобы люди, увидев её картину, тут же услышали и песнь волн и шёпот вечно юного зефира²⁰. Но как Мирра не старалась, как не вглядывалась и в тихие бирюзовые, и в чёрные бушующие воды, оживить картину ей не удавалось. Однажды, уже на закате, она даже выбросила в море все свои краски.

      – Море, слышишь? Больше я к тебе не приду! Буду цветы рисовать… и бабочек! – разгневалась она. Но море лишь посмеялось в ответ.

      А утром Мирра вновь стояла на берегу и встречала рассвет… В руках она сжимала кисти и новые краски.

      Это было давно, будто в прошлой жизни. С тех пор много чего переменилось. Мирра стала художницей, но… не такой, как мечтала. В Марбурге она оказалась лет семь назад. Ей предложили «хорошую работу», пообещали большие деньги и возможность рисовать, сколько и когда угодно. В ту пору она тоже нуждалась в деньгах. Вот-вот на свет должна была появиться Дафна. Мирра радовалась, а вот в родном городке её и знать не хотели. Все, кто за глаза, а кто и в лицо упрекали молодую художницу в том, что она носит под сердцем незаконного ребёнка. Так вышло, что Мирра никогда и никому не говорила об отце Дафны. А потому впечатлительные островитяне, особенно старушки-всезнаюшки, сами напридумывали о нём разных мифов. Одни утверждали, что он афинский моряк, другие подозревали местного рыбака Яниса, третьи говорили, будто отцом Дафны мог быть Манолис, владелец лавки, где Мирра выбирала краски… Но никто из них так и не дофантазировался до правды.

      Мирра уехала. Работы для художницы в Марбурге верно нашлось предостаточно! И платили за неё исключительно чистенькими хрустящими немецкими марками. Мирра арендовала уютный домик на берегу Лана. Подружилась с портнихой – фрау Шнайдер (ей в ту пору исполнилось восемьдесят лет) и супругами Беккер, что жили неподалёку. Она нарисовала портреты всех «беккеровских» детей, а их было пятеро. Глаза у всех сверкали изумрудными огоньками, а волосы вились белыми кудряшками, как у молодых ягнят. Воскресными вечерами Илиади и Беккеры ходили друг к другу СКАЧАТЬ