Укротительница змей. Анна Владимировна Балакина

Чтение книги онлайн.

      В Тушино многоэтажная больница, серое здание с большими окнами, как в таких домах, которые не дома, а общежития всякие. Мы позвонили в звонок над коричневой дверью и вошли в здание. Внутри было как в районной поликлинике, и так же пахло каким-то лекарством, и стояли красно-коричневые кушетки, на которых надо было сидеть и ждать. Мне дали градусник, и мы сели с мамой ждать в коридоре, где был еще мальчик с родителями, он перед нами приехал. А потом позвали нас в кабинет врача, и врач стал мне живот щупать, и когда он жал, у меня живот снова начинал болеть. И еще он что-то у мамы про ОРВИ спрашивал.

      Я устала, и хотелось скорее домой: все-таки я еще болею, немного кашляю и есть ужасно хочется. Но врач вдруг сказал, что надо оставить меня понаблюдать в больнице! И мы снова ждали. Мама сказала мне, одеться, а потом пришла какая-то седая тетенька, в белом халате и пальто поверх палата, и мы с ней и мамой вышли на улицу, обошли здание и зашли в другую дверь.

      Только мы с тетенькой остались внутри, а маму она сразу на улицу выставила и сказала строгим голосом: «Мама дорогая, это бокс, сюда нельзя посторонним, инфекция. Потом с дочкой увидитесь, она у вас уже не маленькая». И мама чуть не заплакала, а я даже не испугалась, а она мне на прощание сказала: «Ты не волнуйся, это ненадолго, завтра или послезавтра мы тебя заберем. Тут врачи хорошие, они позаботятся о тебе». А тетенька мне сказала снять куртку и ботинки и потом куда-то их унесла, а дверь захлопнула и заперла изнутри на ключ.

      Мы вошли в большую комнату, больше чем моя в квартире, но меньше, чем школьный класс. Дверей у нее было две: одна – на улицу, а другая – в углу комнаты. И она вела в такую кабинку, как у машиниста в метро, а там из кабинки была еще третья дверь – в коридор! Вместо стен у комнаты были большие окна с трех сторон. А с четвертой стороны было настоящее окно, на улицу, и я знаю, там мама стояла, но кто-то между двух стекол повесил белую шторку, и ее нельзя было отдернуть, и улицы не было видно, только кусочек серого неба.

      «Ну, устраивайся, белье постелено. Что тебе там мама дала, пакет открой? Зубную щетку вот сюда положи, расчески – на тумбочку. И тапочки надевай», – это мне эта тётенька говорила. В комнате стояли две кровати, обе застеленные, и тумбочка белая между ними, и столик. Тётенька сказала: «Ну устраивайся. Скоро врач придет». И ушла! Я совсем одна осталась. Совсем-совсем.

      Тут в окно стук раздался. Я ничего не видела из-за шторки, но там мама стучала. «Доченька, не волнуйся. Мы завтра приедем к тебе, привезем еще игрушек и книг почитать, а ты сейчас разденься, ложись спать и жди доктора». Я разревелась. Мама продолжала стоять там: «Ты не плачь. Скоро мы тебя домой заберем. Это ненадолго, одна-две ночи. Завтра я к тебе приеду». Она еще стояла, и ждала, пока я плакать перестану. А когда я перестала, спросила, можно ли ей домой ехать. И я сказала, что да.

      Но когда она уехала, я села на кровать и опять стала плакать.

      Тут как раз пришла врач, зашла через ту дверь, которая была в кабинке машиниста, а с ней еще ее помощница. У СКАЧАТЬ