Сталинград.Том шестой. Этот день победы. Андрей Воронов-Оренбургский

Чтение книги онлайн.

      – Отставить! Сама гавариш, моей вины в сём нэт! Приказ не обсуждают. За Волгу ни ногой! Мы все выполняли свой долг.

      Но Вера будто не слышала. Продолжая кусать дрожащие губы, словно роняла простые и страшные слова:

      – Мамочка моя! Чего я только за то время в лазарете не насмотрелась!.. Дети, которые с голоду ели глину с пылью…У них вся кожа в язвах, чирьях, а ноги распухли – в сапоги не лезут…Господи, что они – звери с нами сделали, Миша? – Она потеряно всплеснула руками. – Ненавижу! Всех их не-на-ви-жу!!

      Испуганная, она вдруг замолчала, съёжилась, скованно трясла перед грудью сжатыми кулаками и, качая головою, с безумной выразительностью рассказывала:

      – …нынче, при утренним обходе, значит… Лощилова Галка, ты знаешь, старшая медсестра…Узнала, что Ващенко из четвёртой роты, из новобранцев…до операции на костылях из лазарета, значит…

      – ну! – Магомед нетерпеливо щёлкнул пальцами, не спуская с неё глаз.

      – Хай такой подняла! Батарею не слышно стало! И матом – фронтовым, отборным:

      – Я тебя, оторву…в штафбат законопачу…Ра-та-та-та-та-та-а! Ты ж гангрену мог заработать, дурья твоя башка! Эх, знала б, что ты такой ходок…Отрезала бы тебе ногу начисто, по самое то место!..

      При этих словах Вера густо зарделась, но не споткнулась, даже окрепла голосом и расправила дрожащими руками мятую гимнастёрку.

      – Тот солдатик, Ващенко – жалобно так стонет в подушку…Мать без конца вспоминает:

      – Ой, мама…больно мне, больно…Ой, не могу терпеть! Ой, мама, сил моих больше нет… – И вдруг с обидой в адрес Галки Лощиловой. – Я ведь, на фронте, тетенька…только второй день…Не воевал ещё, пороху не нюхал…и вот!

      А она, я не поверила, простила ему «тётку»! Ей ведь всего двадцать два…и по-матерински так, сердобольно:

      – Не беда, сынок. Успеешь, вот невидаль! Фронт не пивная. Кружку твою никто не выпьет. И вдруг, как расплачется вместе с ним…Эта гром-баба! Говорит ему: – Ты поплачь, поплачь, сыночек…не держи в себе боль, открой клапан…вот увидишь, легче будет. Рецепт хоть и бабий, зато действенный, верный.

      – Он что? – Магомед затушил папиросу.

      – Зубами ляскает от смертельной боли, стонет сквозь слёзы:

      – Тётенька…ты сядь со мной рядом…покачай меня за плечо, как мамка…

      Я грешным делом подумала: Галка отрежет дежурно, как большинство санитарок: «А сиську тебе не дать?..» Ан нет, присела на край койки, ровно он ей и впрямь родной сын, мягко так покачивает его за плечо. А он, давясь слезами, бурчит: – Ходить-то я буду, сестра? Я ж на гражданке…в футбол играл, за район…лучшим нападающим был…С девчонкой вот…познакомился только…

      Галка колышет-гладит его за плечо, приговаривает:

      – А то, мой хороший! Какие твои годы? Потерпи, родной. Ещё все мячи твои будут.

      И он…доверчиво так, прижавшись к её груди, вроде как успокоился, забредил так…А того не знал, что обе ноги то ему хирург той СКАЧАТЬ