Почта св. Валентина. Михаил Нисенбаум

Чтение книги онлайн.

      Стемнин обратил внимание, что Лина сегодня была как-то вызывающе привлекательна. Он давно не видел ее такой, а может, и никогда не видел.

      – После всей этой чудесной истории с письмом Гоша как-то ударился в армянолюбие… Можно так сказать? Слегка повернулся на армянской теме.

      – Просто решил стать образцовым армянским зятем, – добавил Паша.

      – Нюшка мне жалуется: они ведь московские армяне, она по-армянски двух слов связать не может, папа-мама тоже всегда говорят по-русски. Не то чтобы стыдятся, а как-то давно уже обрусели. А Георгий так воспламенился, так хочет угодить будущим родственникам…

      – Ты слышал? Он сейчас слушает только дудук и Азнавура. Азнавура и дудук. И выучил на армянском стихи Аветика Исаакяна… Что-то про баштан и Шушан…

      – Илья, ты меня, конечно, извини, я все нации люблю. Но во всем нужна мера, согласись?

      – Не знаю, какая может быть мера в любви, – хмыкнул Стемнин.

      – Короче, этот рязанский жених настаивает на армянской свадьбе. Традиционной, со всеми прибамбасами.

      – С дудуком по меньшей мере, – уточнил Звонарев.

      – Ануш говорит: зачем это все? Это ни мне, ни родителям не нужно. Он, Гошка то есть, вроде их укоряет, что они отдалились от корней, а он, дескать, их вернет к истокам. Как только Нюшка говорит, что хочет нормальную свадьбу, Гоше кажется, будто она пытается то ли сэкономить, то ли уберечь его от армянских родственников. К тому же он, как выяснилось, ненавидит нормальные свадьбы.

      – Вот в этом я его понимаю и поддерживаю, – сказал Звонарев.

      – Ну разумеется. Ты ведь жалеешь, что на мне женился, – произнесла Лина, не глядя на мужа.

      – Меня от загсовской свадьбы тоже тошнит, – поддержал Пашу Стемнин. – Это не значит…

      Он вдруг вспомнил, как они ехали из ЗАГСа к Новодевичьему и, выходя из машины, он сказал Оксане, в своих свадебных воздушностях похожей на цветущую сакуру: «Ну ладно, созвонимся». В зеркальце он увидел смеющиеся глаза водителя. Оксана даже не улыбнулась.

      – Звонареву давно пора на работу устроиться, – то, что Лина называла мужа по фамилии, был плохой признак, – он дома совсем оскотинился. Ты бы видел, Илюша, во что он превращается сам и во что превращает дом, стоит мне уехать на денек.

      – А ты не уезжай. Разлука для меня пагубна, – возразил Паша как ни в чем не бывало. – Или вози меня с собой.

      – Тебя только там не хватало.

      – Муж – делу не помеха.

      – Такой – помеха.

      Стемнин чувствовал, что сейчас Лина недовольна мужем больше, чем обычно, и ее красота – одна из примет разлада. Как будто ее желтое шелковое платье и доза возросшей привлекательности – сигнал возможной свободы. Но Звонарев не выглядел ни подавленным, ни смущенным.

      – Дорогая! – сказал Павел. – Если бы можно было жениться на одной и той же девушке многократно, я бы прошел через все обряды. По-шведски СКАЧАТЬ