Живучее эхо Эллады. Алла Кузнецова

Чтение книги онлайн.

      Элиды «кормчий» был, как прежде, жив,

      Судил и правил, телом здоровея.

      Геракл, двенадцать подвигов свершив,

      Не слыл уже слугою Эврисфея.

      С надёжным войском шёл теперь герой

      Туда, где был униженным когда-то,

      Убить врага отравленной стрелой,

      Кривой душою одарив Таната.

      Над Авгием зависла смерти тень —

      На выручку спешили доброхоты,

      И страшен был отмщенья жданный день,

      Хоть боль обиды высушили годы.

      Кровавой схваткой всё предрешено,

      Где люди людям – просто вражья стая.

      Стрела Геракла, ведомо давно,

      Карает смертью, промахов не зная.

      Элиду возложив к своим ногам,

      Геракл увидел радость в смуглых ликах,

      И жертвы, принесённые богам,

      Невиданными были для великих.

      Оливами равнину обсадив,

      Назвал священной, посвятив Афине,

      В честь бога Зевса игры[13] учредил —

      Зовутся Олимпийскими и ныне.

      Оставив дом ни свет и ни заря,

      Багаж нехитрый водрузив на спину,

      Герой – невольник Грецию покинул

      По прихоти зловредного царя.

      Из слухов, что ползли издалека,

      Царь выбрал те, что для него бесценны:

      «Теперь-то ты попляшешь, сын Алкмены,

      Пока поймаешь критского быка!..»

      На остров Крит отправил Посейдон

      Царю быка для жертвоприношенья,

      Царь Минос предпочёл своё решенье,

      Жестокой ссоре задавая тон.

      «С какой я стати буду приносить

      Быка, что дарен мне, кому-то в жертву?!»

      Он долго любовался мягкой шерстью,

      Погладив холку, дал воды испить.

      «Ты не погибнешь – будешь мне усладой!»

      И, не нарушив жертвенный закон,

      Царь подменил быка своим быком,

      И сам отвёл подаренного в стадо.

      Когда о смертных ведомо богам,

      Их голосу не внять – себе дороже!

      Они карают (и как можно строже),

      Причислив тут же неслухов к врагам.

      И с Миносом так сделал царь морской —

      Он бешенство наслал на свой подарок.

      Бык, почерневший, как свечной огарок,

      По острову носился день-деньской.

      Покой там людям только ночью снился:

      Взбешённый бык всё рушил на пути.

      – Владыка моря, – царь вскричал, – прости!..

      А Посейдон смеялся и глумился.

      Геракл поймал и укротил быка —

      Сказать легко, да трудно было сделать!

      Герой, не чуя собственного тела,

      По острову носился, и рука

      Сама не раз тянулась за стрелою,

      Но будто останавливал СКАЧАТЬ