Штабс-капитанская сласть. Саша Чёрный

Чтение книги онлайн.

      Сидит это господин Овчинников, а время около полуночи было. Сам с собой в зеркале чокается: «Будь здоров, сукин племянник! – Покорнейше благодарю!» и рюмку себе на лоб… Вгонит ее в нутро, будто карасином давится, а сам новую цедит. Уж и зорю по стеклу не выбивал, пальцы набрякли. Только нацелился по двенадцатой, а может, и по шешнадцатой пройтись, глядь, из бутылки малиновая жилка ползет. Жилка за жилкой, сустав за суставом, все на свое место встали, – цельная погань на край горлышка села, на штабс-капитана смотрит, хвостом в носу ковыряет. Как есть бесенок, масть вот только неподходящая: обнакновенно они в черноту ударяют, а спиртная нечисть в зелень.

      Штабс-капитан ничего, – не удивляется. Даже обрадовался, не с мухами же тихий разговор вести.

      – Наконец, – говорит, – заявились. Давно вас заждался! Почему ж ты, однако, малиновый?

      Соскочил бес поближе, на чернильницу сел, потягивается.

      – Потому, – отвечает, – форму у нас переменили. Которые по купечеству приставлены, по запойной, значит, части, – обмундирование у них, действительно, старое оставлено, зеленое. А какие к военным прикомандированы, особливо к запасным, – те теперь малиновые.

      Пондравилось штабс-капитану, что такое к военным внимание. Ус пожевал, рюмку об штанину вытер, наточил водки, гостю подвигает.

      – Пей, адъютант. Экой ты мозгляк, однако… Поди, водка из тебя так в чистом виде с исподу и вытечет…

      – Не извольте беспокоиться. Не пью-с.

      Ну, господин Овчинников не таковский, чтоб в своем доме такие слова слышать.

      – А я тебе приказываю. Пей, клоп малиновый! Не то туфлей по головизне тюкну, и икнуть не успеешь.

      Бес копытцем мух отогнал и дерзким голосом выражает:

      – Не пью. Пять раз вам повторять? Службы не понимаете, а еще военный. Ежели бы бесы, которые к пьяницам приставлены, сами пить стали, что бы это было…

      Обиделся штабс-капитан, пальцем с амбицией помахал:

      – Обалдуй ты корявый, разницы не знаешь. Пьяницы – это из нижних чинов, а из офицерского звания – алкоголики.

      – Хочь алкоголик, хочь католик, – мне без надобности. Своего не упустим…

      – А ты при мне бессменно, что ли?

      – Само собой. Когда спите, я отдыхаю. Не взвод же к вам приставлять. Жирно будет.

      – Давно при мне?

      – Как вы еще в подпрапорщиках состояли, с той самой поры… Скучно мне с вами, господин Овчинников, не приведи черт!

      – Какого же хрена тебе от меня надо? Чтоб я вокруг дома со шваброй промеж ног ползал?

      – Зачем же-с. При вашем чине неподходяще. Пьете вы скучно. Ни веселости, ни поступков. При кузнеце я раньше болтался, так тот хоть с фантазией был. Напьется, я ему в глаза с потолка плюну, а он лестницу возьмет, да по ней задом наперед начнет лезть, пока в портках не запутается. Свалится, из носа клюква течет, а сам песни поет, собачка подтягивает… Интересно.

      Фукнул штабс-капитан. Рюмку отставил, усы сапожной щеткой расчесал и говорит:

      – Дурак ты серый. Тебе повышение дали, ко мне назначили, а ты об кузнеце вспомнил. Плюнь-ка в меня, попробуй, я тебя, гниду, вместе с домом спалю!

      – Зачем же мне в вас плевать-то? Тоже я разницу понимаю. А дом спалите, сами и сгорите. Преждевременно это, потому разворот вашей судьбы еще не определился.

      – Какой такой мой разворот?