Стихотворения. Константин Бальмонт

Чтение книги онлайн.

      Счастье души утомленной —

      Только в одном:

      Быть как цветок полусонный

      В блеске и шуме дневном,

      Внутренним светом светиться,

      Все позабыть и забыться,

      Тихо, но жадно упиться

      Тающим сном.

      Счастье ночной белладонны —

      Лаской убить.

      Взоры ее полусонны,

      Любо ей день позабыть,

      Светом луны расцвечаться,

      Сердцем с луною встречаться,

      Тихо под ветром качаться,

      В смерти любить.

      Друг мой, мы оба устали.

      Радость моя!

      Радости нет без печали.

      Между цветами – змея.

      Кто же с душой утомленной

      Вспыхнет мечтой полусонной,

      Кто расцветет белладонной —

      Ты или я?

      Я буду ждать тебя мучительно,

      Я буду ждать тебя года,

      Ты манишь сладко-исключительно,

      Ты обещаешь навсегда.

      Ты вся – безмолвие несчастия,

      Случайный свет во мгле земной,

      Неизъясненность сладострастия,

      Еще не познанного мной.

      Своей усмешкой вечно-кроткою,

      Лицом, всегда склоненным ниц,

      Своей неровною походкою

      Крылатых, но не ходких птиц,

      Ты будишь чувства тайно-спящие, —

      И знаю, не затмит слеза

      Твои куда-то прочь глядящие,

      Твои неверные глаза.

      Не знаю, хочешь ли ты радости,

      Уста к устам, прильнуть ко мне,

      Но я не знаю высшей сладости,

      Как быть с тобой наедине.

      Не знаю, смерть ли ты нежданная

      Иль нерожденная звезда,

      Но буду ждать тебя, желанная,

      Я буду ждать тебя всегда.

      Твой смех прозвучал, серебристый,

      Нежней, чем серебряный звон, —

      Нежнее, чем ландыш душистый,

      Когда он в другого влюблен.

      Нежней, чем признанье во взгляде,

      Где счастье желанья зажглось, —

      Нежнее, чем светлые пряди

      Внезапно упавших волос.

      Нежнее, чем блеск водоема,

      Где слитное пение струй, —

      Чем песня, что с детства знакома,

      Чем первой любви поцелуй.

      Нежнее того, что желанно

      Огнем волшебства своего,—

      Нежнее, чем польская панна,

      И значит, нежнее всего.