Остров Грёз. Избранная проза. Эльдар Ахадов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ из прошлых юбилеев. Кружку с чаем поставил перед собой на стол.

      Через мгновение мне почудилось, что за мной кто-то следит. Но вокруг только шум невидимого дождя, да слабенькое отдалённое мигание чьей-т соседской автосигнализации. Больше ничего нет. Однако, ощущение чужого присутствия не исчезает, а усиливается.

      Закрываю глаза и вдруг вижу перед собой одно из помещений красноярского литературного музея. Большое печальное застолье. Поминки по Астафьеву. И такой широкий печальный по-детски беззащитный голос Сергея Даниловича Кузнечихина, уже принявшего рюмку или две: «Залюбили мужика до смерти». А за порогом – вьюга плачет, завывает. Похожая на бесконечную очередь прощающихся с великим русским писателем в зале красноярского краевого краеведческого музея.

      При чём тут всё это? К чему вспомнилось вдруг?.. Повеяло нездешним холодом. Раскрываю глаза и вижу на расстоянии, но не так чтобы далеко – возле дальнего угла нашей теплицы три бледных свечения и вдруг понимаю – это они! Ближнее пятно – Мария Семёновна, юркая, глуховатая, неугомонная. Та, какой я её помню по жизни. За нею, как бы ею прикрываемый, Виктор Петрович Астафьев, тоже в точности такой, каким я его после концерта запомнил на Пушкинском празднике: седенький, в парадном костюме и валенках. Потому что шибко у него в ту пору мёрзли ноги, несмотря на летнюю погоду.

      Ирину я не помнил, третье световое пятно находилось поодаль от двух первых. В говорении слов не было никакой нужды. Мы понимали друг друга как бы из сознания в сознание, когда смысл ясен, хотя вслух ничего не произносится.

      – Мария Семёновна, помните меня?

      – Нет, не помню, а ты кто?

      – А я с книжкой своей к Вам на этаж в Академгородке поднимался. «Вся жизнь» называлась. Вы обещали супругу передать от меня на память.

      – Ой, да, где уж мне всех дарителей-то упомнить? Не взыщи, не помню тебя, сынок. А за книжку спасибо.

      – Вам спасибо, Мария Семёновна, я видел её потом в мемориальной овсянковской библиотеке-музее. В кабинете Астафьева…

      – Виктор Петрович, как мне теперь Вас звать-величать? Как обращаться?

      – А как раньше звал?

      – Петровичем.

      (Серчает)

      – Ну, так и зови, как раньше звал. Разве для нас что-то изменилось?..

      – Петрович, а Вы там встретили того, на чей почерк хотели взглянуть однажды в Москве?

      – Николая Васильевича? Встретил. Со всеми, с кем хотел, свиделся.

      – И что, он? Впрямь, без знаков препинания писал?

      – Правда (Улыбается, довольный).

      Дождь усиливается, вспышки молний и громовые раскаты, наоборот, начинают удаляться. Свечения, и без того, не яркие, бледнеют.

      Пытаюсь напомнить Петровичу о случае, когда я явился к нему во сне.

      – Помните: ко мне СКАЧАТЬ