– Что сказали в медблоке? О детях.
– Первичный осмотр не выявил отклонений. Осталось дождаться анализов. В интересах всего этажа, чтобы с ними все было в порядке.
– Но если с детьми все хорошо…
– Доподлинно мы этого не знаем. Последствия Самосбора могут проявляться по-разному.
– Но если будет все хорошо, то в чем проблема? Им нужна была помощь, работники не стали бы таким заниматься, ваши ликвидаторы тоже…
– Я все понимаю, – мужчина примирительно поднял руки. – Видите ли, с одной стороны, спасителей надо представить к награде. С другой стороны, я считаю правильным отправить их на расстрел. В любом случае данный инцидент не может остаться без внимания. Пока обойдемся средней мерой.
Он показал на заваренный АВП. Работник уже закончил, даже успел сложить инструмент, и теперь ждал окончания нашего разговора, оставаясь сидеть в маске.
Две недели. Четырнадцать суток паек можно будет получить только на обеденном часу в столовой. При трехразовом питании можно чувствовать себя сытым день. Двух порций едва хватает, чтобы восполнить силы. Как протянуть на одноразовом питании рабочую смену и оставшийся день, я не представлял. Безработным придется еще хуже.
– На этаже восемнадцать человек, дети опять же. Почему наказывают всех?
– А то, дорогой товарищ, круговая порука. – Он подошел вплотную, похлопал меня по плечу. – Иногда, знаете ли, она мажет. Как копоть.
Кожанка кивнул работнику и пошел к лестничной площадке.
– Если вдруг будут мысли, кто лазил в шахту, наберите сами знаете куда, – бросил он на ходу. – Спросите Олега Главко.
Когда за уходящими закрылись двери, я посмотрел на часы. Время ужина.
– Сука!
***
– Заходят как-то коммунист, капиталист и социалист в рюмочную…
– Лелик, помолчи, – резко обрезал Дима. – Дай подумать.
Мы курили на подоконнике четвертого этажа и старались не замечать дурачка, копошившегося в углу.
В чем разница между этим психом и теми, что отдают идиотские приказы? Один нюхает мусор, другой может расстрелять тебя за неповиновение. Мысли об отце снова захватили меня. Я почти не помнил его. Знал лишь, что он погиб из-за очередного дурацкого приказа «сверху».
Интересно, насколько сверху? Сколько лифтов нужно сменить, о сколько лестничных проемов стоптать ноги, чтобы встретить их? Тех, кто отдает приказы ликвидаторам, чекистам, дружине… Есть ли там хоть кто-нибудь?
Одно я знал точно: однажды это место погубят не дефицит, голод и равнодушие. Не плесень, не жуткие твари из заброшенных коридоров. Даже не Самосбор. Это будут идиоты.
С братом мы бежали от суматохи, которая воцарилась на шестом.
– …Шесть тюбиков биоконцентрата, кило сухарей, четыре сухих брикета, – тетя Полина пересчитывала СКАЧАТЬ