Великий Любовник. Юность Понтия Пилата. Трудный вторник. Роман-свасория. Юрий Вяземский

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Лигурийская капуста, три раза промытая – сперва в проточной воде, затем в морской, после в озерной – и высушенная на утреннем солнце. К ней добавлены сухая мята, рута, толченый кишнец и соль, но не белая и не серая, а черная непросеянная».

      Август разломил пирожок. Одну половинку отложил в сторону, а другую протянул Фениксу.

      Феникс схватил пирожок и запихнул себе в рот.

      «Стой! Не торопись. Медленно пережевывай», – чуть встревоженно попросил Август.

      Феникс стал медленно пережевывать.

      «Сухо? – участливо спросил Август. – Может, вина подать?»

      Феникс перестал работать челюстями и несколько раз решительно покачал головой.

      «А ты какое вино предпочитаешь?» – спросил принцепс сената, будто не заметив отказа.

      Феникс на всякий случай еще раз помотал головой. Ответить Августу он не мог, так как рот у него оказался забит жесткой капустой и какой-то травой, тут же прилипшей к нёбу.

      «Погоди. Я сейчас сам постараюсь припомнить, – сказал пожизненный трибун. – Мне говорили, что нашими отечественными винами ты брезгуешь и употребляешь только чужеземные. Главным образом греческие. Утро ты начинаешь с того, что натощак выпиваешь два-три киафа цельного метимнского вина. За завтраком – первым или вторым, я не удержал в памяти – обильно поглощаешь белое косское. А за обедом, что бы ты ни ел, – только сладкое хиосское. И если тебе его не дают, ты покидаешь застолье и уходишь, обругав хозяина».

      Феникс, пытаясь разделаться с прилипшей к нёбу травой, резко глотнул – трава теперь прилипла к гортани, и Феникс закашлялся.

      «Говорю: не спеши. Мы никуда не торопимся, – успокоил его бессменный проконсул всех римских провинций. – Попробуй протолкнуть другим пирожком».

      Август разломил второй пирожок и снова: одну половинку отложил в сторону, а другую протянул своему гостю.

      Феникс взял ее, но в рот не отправил, продолжая давиться и кашлять.

      «Ты, стало быть, пьяница?» – ласково спросил Август.

      Наш поэт так сильно глотнул, что избавился наконец от травы – она из гортани проскользнула в пищевод и теперь там застряла. А Феникс, перестав кашлять, сердито ответил, сердясь, конечно, не на великого понтифика:

      «Я уже давно очень мало пью. И никогда в жизни не пил натощак утром. И италийские вина всегда любил больше, чем греческие. И вообще…»

      «Значит, врут твои друзья, называя тебя пьяницей и развратником?» – спросил Август и поднял левую точеную бровь.

      «Врут. Врут! – решительно ответил Феникс. Но, глянув в серые искренние глаза Августа, спохватился и испуганно добавил: – Но я не думаю, что мои друзья могли такое… такое про меня говорить».

      «Да в том-то и дело, что тот человек, который мне рассказывал про тебя много, очень много любопытного, этот человек утверждал, что чуть ли не со школьной поры с тобой дружит», – сообщил Август.

      Фениксу очень хотелось спросить, СКАЧАТЬ