Московский городовой, или Очерки уличной жизни. Андрей Кокорев

Чтение книги онлайн.

      Как позже выяснилось, Ходынское поле оказалось непригодным для размещения почти полумиллионной толпы, собравшейся в ожидании царских подарков. Из-за возникшей давки, по официальным данным, погибло 1300 человек и 1389 было изувечено. Специальная комиссия, расследовавшая причины «Ходынки», недолго искала главного виновника. Для нее вполне достаточным оказалось заявление Власовского, что он узнал о предстоящей раздаче подарков из газет.

      Отправленный в отставку, А.А. Власовский переехал в Санкт-Петербург, где скончался 3 февраля 1899 г. Гроб с его телом был перевезен в Москву и захоронен на кладбище Алексеевского монастыря. Накануне похорон в церкви Николая Чудотворца в Гнездниках, находившейся неподалеку от дома обер-полицмейстера, была совершена заупокойная служба. На ней присутствовали великий князь Сергей Александрович и преемник Власовского – обер-полицмейстер Д.Ф. Трепов.

      В некрологе, опубликованном в «Ведомостях московской городской полиции», о Власовском говорилось: «Почивший много потрудился для Москвы, вводя улучшения, касающиеся как внешнего порядка, так и санитарного состояния столицы. Предметом его забот была московская пожарная команда, которая при нем усилена составом служащих и приобретением паровых машин». Но, пожалуй, главной эпитафией прозвучали слова корреспондента «Нового времени»: «Теперь Москва уже не может вернуться к состоянию абсолютной грязи, из которой ее вытащил Власовский».

      Журналист и литератор A.B. Амфитеатров, лично знавший А.А. Власовского, на его смерть откликнулся очерком мемуарного характера: «…он мне показался человеком добрым и мягким в обращении, хотя каждая черточка его благородного лица выдавала его непомерную нервность. Он любил искусство, дружное общество, умел пожить весело, в свое удовольствие, отдавая делу время, а потехе час.

      Это был энергичный, смелый, честный деятель, который вошел в Москву, опираясь на руку Н.А. Алексеева, хозяйничавшего в то время в Белокаменной, «никому не спросясь», со свойственными ему быстротою, стремительностью, натиском. Алексеев приглядел Власовского в Риге и Варшаве, заметил в нем те же административные свойства, что в себе самом, и возопил:

      – Да ведь этакого-то нам и надо!

      Стараниями и хлопотами всемогущего «головы-диктатора» пред высшею администрацией Власовский был назначен на важный пост московского обер-полицмейстера. Алексеев редко ошибался в людях, не ошибся и на этот раз. Говорят, что новая метла чисто метет. Но такой чистки, как увидела Москва от Власовского, кажется, еще ни от одной метлы не видывали. В моих бумагах сохранилась рукописная «гражданская баллада» того времени; первые шаги Власовского в Москве воспеты ею довольно характерно…