Повести каменных горожан. Очерки о декоративной скульптуре Санкт-Петербурга. Борис Алмазов
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Повести каменных горожан. Очерки о декоративной скульптуре Санкт-Петербурга - Борис Алмазов страница 14

СКАЧАТЬ во след эпохе блистального барокко должен был прийти иной стиль и другой мастер, наполнивший декоративную скульптуру глубоким многозначным и таинственным содержанием. И это произошло – он пришел! (см. «Тайны Чарльза Камерона»).

      Но до того был краткий период появления на замковых камнях домов Северной столицы маскаронов, так сказать, «неопределенного содержания». Следуя европейской моде или развитию европейской архитектурной мысли, где начинает господствовать классицизм, на новые для России – совершенно европейские здания пожаловали якобы античные маскароны.

      «Декоративные элементы и, в частности, львиные и человеческие маскароны на фасадах зданий классического стиля впервые увидели петербуржцы в конце 60-х годов XVIII века. Это были обывательские дома, возведенные по проекту современника И.Е. Старова архитектора А.В. Квасова, участвовавшего в разработке генерального плана реконструкции Петербурга. Один из них – дом № 8 по Невскому проспекту (дом Сафонова) сохранился до наших дней. Замковые камни окон его первого этажа украшены женскими масками. В конце XVIII – начале XIX века на фасадах жилых домов женские маски стали появляться повсеместно: дом Брюллова (В.О., Съездовская линия, 21); дом Петровых (наб. р. Фонтанки, 92); дом Дехтерева (Спасский пер., 11), авторы построек не установлены; жилой дом Академии наук (наб. Лейтенанта Шмидта, 1), построен учеником А.Н. Воронихина Д. Филипповым в 1806–1808 гг. и перестроен по проекту архитектора А.Д. Захарова его помощником А.Г. Бежановым в 1808–1809 гг.

      Невский пр., 17

      По своему пластическому решению эти маски не однозначны. Большая часть из них с явным классическим звучанием воплощенных в них образов (дом Академии наук, дом Дехтерева), другие как будто пришли из недавнего барокко, выдавая стремление автора к созданию неопределенного образа (дом Брюллова)»[29].

      Тут следует припомнить, что собственно в античной архитектуре, где появился маскарон как часть декоративной скульптуры, пантеон персонажей весьма невелик. Древние греки изображали в качестве апотропеев только второстепенных богов, вроде Ахелоя и различных античных героев.

      Громовержца Зевса рискнули изобразить только в виде египетского бога Амона, опять-таки для греков бога хотя и сильного, но все-таки пришлого, чужеродного, не особенно укоренившегося в сознании тогдашних верующих жителей Эллады. Примерно как для современного православного человека Санта-Клаус прежде всего Дед Мороз, а не Святой Николай Мирликийский.

      Древние греки остерегались святотатства, за которое следовало жестокое наказание, в частности в святотатстве был обвинен и затем казнен Сократ. Для европейских же художников, открывших для себя великое наследие античности, языческие божества древних греков и римлян уже не были объектом веры и поклонения, потому и обращение с их образами стало иным.

      На петербургских домах первые маскароны (как всякое произведение искусства) СКАЧАТЬ



<p>29</p>

Скочилов Б.Б. Маскароны Петербурга. СПб., 2002. С. 40.