Беспризорники России. Валентин Солоухин

Чтение книги онлайн.

      – Братья отдали нам все свои припасы и ушли к нашим на Казачий Пост, – шепнул Вовка. – Сначала Ванёк пробрался в овраг. Там прятались те бойцы с пленными итальяшками. Они разрешили Ваньку взять с собой Николая. Я тоже хотел с ними уйти. Мать, как расплакалась, я и остался.

      Видно было, – Вовка сожалеет, что не ушёл. А Валерка бы не смог уйти, даже если бы мать разрешила. Оставить мать с Нинкой, – отец, когда вернётся, – не простит.

      И он принялся вспоминать проводы отца.

      Опытных забойщиков не трогали. С начала войны призывали молодёжь. В первую очередь уходили добровольцы. Призывной возраст подмели перед нападением, раньше обычного, за полгода. Ну, а после объявления войны брали и восемнадцатилетних, при первом обращении в военкомат. Семнадцатилетних, – только после настойчивых просьб, письменных просьб, рекомендаций комсомольских организаций. До последнего не взрывали шахты, хотя заводское оборудование начали увозить заранее. Об этом только и говорили старшие. Ещё запомнились рассуждения взрослых. Демонтируют такой-то завод, значит, жди фрицев. «Шахты не трогают, смотришь, и отобьёмся, – а долго ли взорвать шахты? Юнкомовскую гидрошахту и взрывать не обязательно. Открыли шлюзы, и она – под водой…»

      За окраиной посёлка в роще таился «динамитный» склад, территория огорожена колючей проволокой с полосатыми домиками, у которых впритык стояли будки для собак. Днём редко кто видел часовых. Они заступали перед вечером. Можно было наблюдать, как разводили часовых с овчарками. Приближался фронт. К «динамитному» зачастили грузовики. Днём изредка, а вечером – колоннами. А когда взорвали шахты, фабрику и цементный завод, прекратили подачу воды в посёлок. Водокачку тоже взорвали. Жители Стандартного, лёгкие на подъём, уходили неведомо куда. Вот тут почтальон успел вручить повестки всем шахтёрам призывного возраста. Призывники должны явиться во второй половине дня на сборный пункт.

      Отца пошли провожать всей семьёй, и Валерка представлял, глядя на свечу, отца с заплечным ранцем; мать сделала его из мешка. Он шёл с Нинкой на руках, рядом мать, а с другой стороны Вовка. Ему хотелось со стороны увидеть и себя. Не получалось. Может быть, потому, что рядом шагали провожающие семьи, одинокие молодые и пожилые призывники. Призывника можно определить с первого взгляда: у каждого вещмешок.

      Семейные разговаривали, шутили. Некоторые, как отец, несли на руках детей. Одинокие курили, посматривали в чистое, безоблачное небо.

      Приходилось уже слышать разговоры взрослых о том, как немецкие самолеты бомбили допризывников на сборных пунктах, в эшелонах:

      – Не то что до фронту, а в вагоны не посадили. Налетели фашисты – разбомбили подчистую. И наши командиры куда смотрели?.. Много народа побило…

      Надо бы сбегать на станцию посмотреть на погибших, разбитые эшелоны. Большие ребята ходили, но мать с Вовкой не позволила. А сейчас небо чистое, ни каких тебе самолётов, и люди идут не на станцию, шагают к цементному заводу, который взорван, и сюда немцы не полетят. Тогда он посматривал на окружающих, СКАЧАТЬ