Летним вечером в подворотне. Евгений Лукин

Чтение книги онлайн.

      Дрожащего Намазова развязали, подняли на ноги и в знак милости набросили ему на плечи совсем худой халатишко.

      Затем решили выслушать Чертослепова.

      – Граждане каскадёры! – в бешенстве завопил замдиректора, безуспешно пытаясь подняться с колен. – Имейте в виду, даром вам это не пройдёт! Вы все на этом погорите!

      Озадаченный толмач снова заправил кляп в рот Чертослепова и почесал в затылке. Услышанное сильно напоминало непереводимую игру слов. Он всё-таки попробовал перевести и, видимо, сделал это не лучшим образом, ибо единственный глаз полководца свирепо вытаращился, а сабельный шрам поперёк лица налился кровью.

      – Кто? Я погорю? – прохрипел полководец, оскалив обломки зубов, оставшиеся после прямого попадания из пращи. – Это вы у меня в два счёта погорите, морды славянские!

      Воины спешились и побежали за хворостом. Лодку бросили в хворост, пленников – в лодку. Галопом прискакал татарин с факелом, и костёр задымил. Однако дрова были сырые, разгорались плохо.

      – Выньте у них кляпы, и пусть раздувают огонь сами! – приказал полководец.

      Но садистское это распоряжение так и не было выполнено, потому что со дна гребного устройства поднялся вдруг представительный хмурый мужчина в бежевом плаще. Татары, издав вопль изумления и ужаса, попятились. Перед тем, как бросить лодку в хворост, они обшарили её тщательнейшим образом. Спрятаться там было негде.

      – Я, собственно… – ни на кого не глядя, недовольно проговорил мужчина, – оказался здесь по чистой случайности… Прилёг, знаете, вздремнуть под скамьёй, ну и не заметил, как лодка отчалила…

      Он перенёс ногу через борт, и татары, суеверно перешёптываясь, расступились. Отойдя подальше, капитан Седьмых (ибо это был он) оглянулся и, отыскав в толпе Намазова, уже успевшего нахлобучить рваную татарскую шапчонку, неодобрительно покачал головой.

      Часть 2. Бысть некая зима

      Нагрянул декабрь. Батый осадил Рязань. Помилованных до особого распоряжения пленников возили за войском на большом сером верблюде в четырёх связанных попарно корзинах. Подобно большинству изувеченных жизнью людей не знающий поражений полководец любил всевозможные отклонения от нормы.

      Над татарским лагерем пушил декабрьский снежок. Замдиректора Чертослепов – обросший, оборванный – сидел на корточках и отогревал связанными руками посиневшую лысину.

      – Хорошо хоть руки спереди связывать стали, – без радости заметил он.

      Ему не ответили. Было очень холодно.

      – Смотрите, Намазов идёт, – сказал Шерхебель и, вынув что-то из-за пазухи, сунул в снег.

      Судя по всему, помощник толмача вышел на прогулку. На нём уже был крепкий, хотя и залатанный местами полосатый халат, под растоптанными, но вполне справными сапогами весело поскрипывал снежок.

      – Товарищ Намазов! – вполголоса окликнул замдиректора. – Будьте добры, СКАЧАТЬ