В поисках «Руритании». Борис Батыршин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ город с воды. Тем более, что и торопиться было особо некуда: впереди целых два часа, они даже успеют перекусить в каком-нибудь приличном заведении.

      Здание Морского Корпуса выходило на набережную, между одиннадцатой и двенадцатой линиями Васильевского острова. Рукавишникову приходилось уже здесь бывать: два года назад, в день, когда он по поручению графа Николы, привез его двенадцатилетнего наследника в Императорский Морской Корпус.

* * *

      Их ждали. Из обширной прихожей дежурный, безупречно вежливый лощеный лейтенант, провел гостей в огромное лишённое колонн помещение – знаменитый "столовый зал". Высоченные окна, зеркально начищенный паркет; массивные бронзовые люстры с бесчисленными хрустальными висюльками. Над парадным входом – галерея, стены украшены гербами и барельефами военных трофеев. У дальней стены стояла огромная, размером с многовёсельную шлюпку, модель двухмачтового корабля. Провожатый, чуть замедлив шаг, объяснил, что модель брига "Наварин" стоит здесь отнюдь не для украшения: рангоут и такелаж в мельчайших деталях соответствуют настоящему паруснику, и на модели проводят занятия по морской практике. А в торжественные дни даже поднимают паруса и флаги расцвечивания.

      Столовый зал остался позади. Гости миновали очередной коридор, поднялись по узкой лестнице и оказались перед высоченными, под самый потолок, дверьми кабинета начальника Морского Корпуса.

      Контр-адмирал Арсеньев принял Вильгельма Евграфовича радушно. Им случалось встречаться на заседании Русского Географического Общества, когда, в свой последний визит в Санкт-Петербург, три года назад Рукавишников делал доклад о новейших исследованиях в Палестине. Контр-адмирал, состоявший в Русском Палестинском Обществе, чрезвычайно заинтересовался этим выступлением и засыпал гостя множеством вопросов.

      Арсентьев был предупрежден о визите, и Рукавишников нисколько не сомневался, что и здесь постарался барон Эверт. После обмена любезностями, Арсеньев предложил гостю кресло – монументальное, обтянутое черной кожей на бронзовых фигурных гвоздиках сооружение и отослал адъютанта за кадетом Румели. И деликатно вышел из кабинета, когда Рукавишников протянул мальчику толстый, облепленный гербовыми сургучными печатями, пакет.

      III

      – Побудьте здесь, пока не закончится третий урок, и уж тогда ступайте к роте. – сказал Воленька. – Сколько там осталось-то, четверть часа, не больше…

      И вышел, аккуратно притворив за собой дверь.

      Находиться днем в ротных комнатах не полагалось – разве что, забрать что-нибудь с разрешения ротного фельдфебеля, или зайти ненадолго, после завтрака, перед строевыми учениями. Большую часть дня комнаты пустовали, и лишь после обеда наполнялись веселым шумом. Ваня Смолянинов сидел на стуле, болтал от нечего делать ногой и вспоминал, как отсюда, их этой самой ротной комнаты началась когда-то их кадетская жизнь…

* * *

      Иван, СКАЧАТЬ