Меч и его палач. Татьяна Мудрая

Чтение книги онлайн.

      – Да, сударыня Гита.

      – Раз я сударыня – повинуйся. Объясни хотя бы.

      – Вы устрашитесь.

      – Он что – на вид еще паскуднее здешней твоей выставки?

      – Нет. Но…

      – Но пытать меня вам не приказано. Слушай, я завтра только и буду, что на твой нагой двуручник пялиться. Оно тебе надо?

      – Меч не здесь.

      – Уж думаю. Ты его возле постели держишь. В палисандровом футляре с алой бархатной обивкой. Дед выдал.

      – Пойдемте, – решаюсь я.

      Беру ее за руку и вывожу на ночной воздух, отворяю дверь, ведущую наверх, в спальни. У действующего мейстера всегда комната отдельная, даже если вся прочая семья спит в одной светлице вповалку, а наш дом для нас велик.

      …Торригаль ныне спит в широком ларце отдельно от своих ножен – в ложементе две выемки. Всё то время, что я был не занят с сэнией Марджан, я в поте лица правил оба лезвия, хотя они и так были безупречны и могли разделить надвое парящую в воздухе пушинку. Он великан: почти пяти футов общей длины, прямой широкий клинок с притупленным острием, удлиненная рукоять – на две широких мужских ладони. Рукоять обтянута акульей шагренью со светлыми костяными бугорками – чтобы ладонь не проскальзывала, – и увенчана позолоченным навершием. Крестовина широка и пряма.

      – Он прекрасен, – говорит сэниа. – Серебряное зеркало Луны, золотое яблоко Солнца… Разве можно его бояться? Быть может, только из-за того, что у него два лица. Двуликий Пхурбу – охранитель и гроза демонов. Рутенский, романский Янус, бог дверей и переходов.

      В самом деле, с каждой стороны наголовья рельефно обозначено лицо: вверху мужское, внизу, еле заметное для сэнии, – женское.

      – А почему лица разные, Хельмут?

      Я неловко объясняю:

      – Мужская и женская сторона клинка. Заточка лезвий тоже немного отличается.

      – Поняла. Здесь написано: «Всякий раз, опускаясь вниз, я поднимаю к небу человеческую душу». А на женской стороне что?

      – Его имя. Торригаль. Дословно – «Певец славы Тора».

      – У вас в роду есть какие-то приметы насчет каждой из сторон?

      – Нет. Но я покажу всему народу главную надпись, – говорю я.

      Сэниа глубоко кивает:

      – Я удовлетворена. Теперь расстанемся. Завтра ко мне не подходи и со мной без нужды не заговаривай. В рыдван близко от меня не садись – лучше вообще коня попроси. И пусть твой милый Рутгер в меня еду больше не пихает. Так надо. Ну… спокойной ночи нам обоим.