ОМмажи. Михаил Погарский

Чтение книги онлайн.

      – В Москве ты прославишься и будешь зарабатывать.

      – Что слава? Жалкая зарплата на бедном рубище певца, – вяло сострил он, понимая всю несостоятельность этого старого жалкого каламбура. Он произнёс его нарочито жлобским голосом, как бы желая этим показать себя птицеловом прежних времён, молодым бесшабашным остряком и каламбуристом.

      – За такие остроты вешают, – сказал я с той беспощадностью, которая была свойственна нашей компании. – Говори прямо: едешь или не едешь?

      Птицелов подумал, потряс головой и солидно сказал:

      – Хорошо. Еду. А когда?

      – Завтра, – отрезал я, понимая, что надо ковать железо, пока горячо.

      – А билеты? – спросил он, сделав жалкую попытку отдалить неизбежное.

      – Билеты будут, – сказал я.

      – А деньги? – спросил он.

      – Деньги есть.

      – Покажи.

      Я показал несколько бумажек.

      Птицелов ещё более жалобно посмотрел на жену.

      – Поедешь, поедешь, нечего здесь… – ворчливо сказала она.

      – А что я надену в дорогу?

      – Что есть, в том и поедешь, – грубо сказал я.

      – А кушать? – уже совсем упавшим голосом спросил он.

      – В поезде есть вагон-ресторан.

      – Ну это ты мне не заливай. Дрельщик! – сказал он, искренне не поверив в вагон-ресторан. Это показалось ему настолько фантастичным, что он даже назвал меня этим жаргонным словом „дрельщик”, что обозначало фантазёр, выдумщик, врунишка.

      – Вообрази! – сказал я настолько убедительно, что ему ничего не оставалось, как сдаться, и мы условились встретиться завтра на вокзале за полчаса до отхода поезда.

      Я хорошо изучил характер птицелова. Я знал, что он меня не обманет и на вокзал придёт, но я чувствовал, что в последний момент он может раздумать. Поэтому я приготовил ему ловушку, которая, по моим расчётам, должна была сработать наверняка.

      Незадолго до отхода поезда на перроне действительно появился птицелов в сопровождении супруги, которая несла узелок с его пожитками и едой на дорогу. По его уклончивым взглядам я понял, что в последнюю минуту он улизнёт.

      Мы прохаживались вдоль готового отойти поезда. Птицелов кисло смотрел на зелёные вагоны третьего класса, бормоча что-то насчёт мучений, предстоящих ему в жёстком вагоне, в духоте, в тряске и так далее, он даже вспомнил при сей верной оказии Блока: «…молчали жёлтые и синие, в зелёных плакали и пели…»

      Он не хотел ехать среди пенья и плача.

      – Знаешь, – сказал он, надуваясь, как борец-тяжеловес, – сделаем лучше так: ты поедешь, а я пока останусь. А потом приеду самостоятельно. Даю честное слово. Бенимунис, – не мог не прибавить он еврейскую клятву и посмотрел на свою жену.

      Она, в свою очередь, посмотрела на птицелова, на его угнетённую фигуру, и её нежное сердце дрогнуло.

      – Может СКАЧАТЬ