Неизвестность. Ирина Грачиковна Горбачева

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ не поняла? Чего ты орёшь? Орать надо было, когда он тебя по дороге раскатывал. А если б он взял, да уехал? А если ты понесёшь? На нас дитя повесишь? А людям как в глаза смотреть?

      – Не хочу… я папе всё расскажу, – сквозь рыдания говорила Люба.

      – Давай! Давай! Всем расскажи о своём позоре. Папе она расскажет! Хочешь, чтобы до смертоубийства дошло? Колька вылезет как уж. Доказательств у тебя никаких, а отца посадют.

      У Любы защемило сердце, когда она услышала от матери «доказательств у тебя нет». Не у «нас», а именно «у тебя». Ей до тошноты стало противно от её присвиста в слове «посад-ют». Стало больно от того, что мать даже не посочувствовала ей. Наоборот, хотя и не показывала своим видом, но её глаза говорили о том, что она даже где-то рада, что так произошло с дочерью. Люба зарделась, словно получила от матери увесистую пощечину.

      – Успокойся, не посадют, – тихо ответила она со злобой в голосе, прекратив рыдать и вытерев слёзы.

      – А чего ты крысишься? Я что ли позволила себя облапать и испортить? – закричала мать.

      – Я? Позволила? – Люба выбежала из дома.

      Разговаривать с властной матерью бесполезно. Перекричать её ещё никому не удавалось, а переубедить мог только отец, да и то иногда. В основном, этот добрый, работящий средней комплекции мужичок, любивший по случаю выпить, как и все на селе мужики, никогда не спорил со своей дородной и громкой супругой. Он постоянно уводил детей от скандалов и криков матери на улицу, и в бессилии справиться с ней махая рукой наотмашь, говорил:

      – Да чёрт и тот с ней не справится! Пусть пар выпустит, чтобы не взорвалась, потом добрее станет.

      Люба молча, с тяжёлой обидой на мать собиралась в дорогу. В другую совсем ей не изведанную жизнь. Со слезами полными слёз, что раздражало мать, она ругала себя.

      – Зачем я иду на поводу у матери. Он мне противен. Как я буду с ним жить без любви?

      Мать будто услышав её переживания, постоянно наставляла её.

      – Не ты первая, не ты последняя. Стерпится – слюбится. Он работящий. Да и другой, нашкодил бы и сбежал, а этот с собой позвал. Так что не гунди, хороший мужик, свой.

      По ночам, мучаясь бессонницей, Люба всё продолжала ругать себя.

      – Слабая я. В отца пошла и душой и телом. Не смогла дать отпор, постоять за себя. И сейчас. Наплевала бы на эту свадьбу, да мать потом житья не даст, а ехать куда?

      Гуляли свадьбу, как и положено на селе, долго, шумно и пьяно. Первые два дня гуляний Колька, улучшив момент, затаскивал Любу, подальше от глаз гостей и пьяно облапывая, добивался своего, постоянно повторяя:

      – Ты жена, обязана мужу всегда и везде. Я теперь твой хозяин.

      А ночью, допившись до нечеловеческого вида, храпел, раскинувшись поперёк кровати. Молодой жене приходилось сидеть у окошка их маленькой спальни и тихо плача слушать пьяный сонный бред мужа, ожидая рассвета.

      На свадьбе Люба сидела за столом, отрешённо наблюдая за происходящим. От постоянных пьяных криков «горько» ей становилось дурно. СКАЧАТЬ