– Сценарий! Почитай на досуге.
Таким тоном сказал, будто у меня теперь весь досуг будет посвящен мыслям о съемках в фильме «Удивительный клад». Я попрощалась и пошла на трамвайную остановку – надо было рассказать всё Мокроусовой.
Мы договорились встретиться в пиццерии – это была первая пиццерия в Свердловске, а раньше здесь располагался какой-то ресторан из вечно закрытых. Теперь тут сделали зеркальные стены, повесили на потолок уродливые золоченые светильники, на которые было больно смотреть (в прямом смысле «больно» – глаза начинали надуваться, а сосуды – лопаться), и стали продавать мелкие, плохо пропеченные пиццы с колбасой, с курицей или еще с грибами – черными и липкими, будто гудрон. Тесто тоже прилипало к зубам, но у нас не было выбора. Я же говорю, это была первая пиццерия в Свердловске, и мы припадали к дурманящим очагам цивилизации.
Мокроусова уже сидела за пластмассовым, неровно стоящим столиком и жадно кусала истекающее соками тело пиццы. Куриные лохмотья она съедала, а луковые кольца складывала брезгливо на край тарелки – и в этом наши вкусы сходились.
– Я тебе уже взяла пиццу. С курицей.
– Ой, спасибо, Вера, это так мило с твоей стороны!
– Ну, как сходила?
– Утвердили, – скромно ответила я, разрезая пиццу на дольки.
– Да ты что? – поразилась Мокроусова. – И будут снимать? А про что? И кого ты будешь играть? Проститутку?
– Почему это проститутку? – обиделась я. – Что, мне уже ничего другого нельзя доверить?
– Да нет, – успокоила меня Вера, – просто сейчас все фильмы снимают о тяжелом хлебе проституток, вот я и подумала…
Некоторое время мы молча жевали. Потом я вспомнила:
– У меня же есть сценарий! Сейчас почитаем…
Мокроусова уселась поудобнее, а я достала из сумки коричневую книжицу. В пиццерии было полным-полно народу, но все занимались обедом, и никто не обращал на нас внимания.
– Темно. Огромный ларец из позеленевшего металла открывается – и камера выхватывает блестящие нити бус, золотые слитки, неограненные камни и ювелирные украшения, – выразительно читала я, – старческая рука тянется к сокровищам заскорузлыми пальцами. Внезапно раздается отвратительный хохот… кстати, Мокроусова, ты помнишь, что я умею отвратительно хохотать? Где бы вот еще разжиться заскорузлыми пальцами… Раздается отвратительный хохот, и на экране появляется светящаяся кровавая надпись:
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить СКАЧАТЬ