Взгляд в прошлое. Великая Победа над фашизмом. Нелли Копейкина

Чтение книги онлайн.

      А потом детство закончилось…

      Намного позже, уже в конце лета 2019 год, рассказал о моём деде – и своём отце – дядя Володя. Ругая себя за то, что многое уже и не вспоминается из рассказов его отца, как не желай всего этого сейчас вспомнить, он больше часа – с долгими паузами на копание в памяти, с повторами и с возвращением к нынешнему времени – говорил и говорил…

      Вот его рассказ.

      «Отец мой, Александров Николай Алексеевич, воевал в авиации. С первых дней войны он летал на дальних бомбардировщиках и транспортных самолётах ДБ-3 радистом-стрелком или иногда просто радистом. Рассказывал он мне, как ещё в начале войны они, эти самолёты, летали бомбить немецкие города. Из 16—20 самолётов обратно возвращалось всего 4—5. Остальных сбивали или зенитки, или немецкие истребители. Многие не дотягивали до линии фронта…

      Тяжело этим лётчикам тогда было и очень страшно: летать вот так, зная, что вернуться назад – это намного большая удача, чем просто долететь до цели и отбомбиться. Но ведь – летали. Несмотря на этот страх, на эту огромную вероятность не вернуться. Как-то даже посетовал на то, что истребители не сопровождали их на такие дальние рейды – и они летали «голяком», как говорил батя. Но желание победить, нанести как можно больший урон врагу, отомстить за погибших товарищей, за истерзанную и поруганную родную землю пересиливало у летчиков этот страх…

      Отцу как-то везло. Всю первую половину войны.

      «И потом тоже везло…», – это так смеялся отец, рассказав как-то о большущем рубце на животе – конечно, если можно назвать везением тяжелое ранение в живот осколком зенитного снаряда при одном из вылетов в середине августа 43-го. Батя вспоминал, что самолёт его командир посадил на последнем дыхании, в буквальном смысле слова – через пару минут после посадки так он умер в кабине – два осколка торчали из грудной клетки. А отец вывалился из люка весь в крови, с распоротым животом, из которого прямо под ноги выползали сизые петли его собственных кишок. Но – его успели довезти до госпиталя, и отец остался жить…

      Конечно, после лечения он уже не летал – служил обычным аэродромным радистом, обеспечивал лётчикам связь со штабом эскадрильи, провожал и встречал самолёты…

      Батя мой, как и многие другие фронтовики, те, кто прошёл войну до конца, не любил вспоминать о том, как он воевал, через что прошёл. Потому и не осталось почти никаких его рассказов о войне, кроме нескольких скупых ответов на наши назойливые расспросы. Да вот этот рассказ о начале войны и о ранении – которые я и помню ещё…

      Умер отец в 68 году. Ему не было тогда и пятидесяти пяти лет…»

      Находка