Транссибирское Дао. Валерий Уколов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ пропаганды. В конце июня сорок первого при бомбёжке рядом со мной бомба рванула, но я чудом уцелел, только сразу же заснул. Подобрали, посчитав за контуженного. Но я долго не приходил в себя, и меня вывезли по «дороге жизни» из блокадного города. Проснулся после смерти Сталина и опять пошёл в пропаганду атеизма. За этим занятием и Хрущёва и Брежнева пережил. А как только Брежнев умер, сразу за ним уснул и я. Проснулся в восемьдесят шестом. Слышу: «перестройка» да «гласность». Еле разобрался. Долго наблюдал за всеми этими переоценками ценностей, присматривался. Затем отцов церкви изучил. Покрестился. Стал людей за бога агитировать. Но жизнь теперь жёсткая и быстротечная. Чувствую, приелось всё. Чувство-то во мне сильное, как инстинкт самосохранения. Оно всегда заставляет жить так, как живётся сегодня. Ведь я есть часть любой эпохи переоценки ценностей. А мои изменения и есть моё постоянство, и в нём я создал своё царствие божие. Там нет никакой идеи, и поэтому оно идеально. Так что мне и умирать не за что.

      – Значит, активной деятельностью не занимаетесь?

      – А мне это ни к чему. В каждую минуту заснуть могу. Начну что-нибудь – засну, а когда проснусь, окажется, что не то и не так начинал. Да ещё так может случиться: усну где-нибудь в безлюдном месте, а собаки и вороньё по частям растащат. Сосед у меня есть – Михалыч. Так тот противоположность мне. Он после контузии с самой войны совсем не спит. Сторожует неподалёку каждую ночь. Заходит ко мне по стаканчику пропустить. Я с ним потому и связался, что боюсь один во сне остаться. Прошу его почаще заглядывать. Ставлю бутылку в прихожей, где ключ он – знает. Если усну – присмотрит. Так что мне нельзя наперёд загадывать. Буду жить как жил, спать как спал, а там, глядишь, и обновлённое общество появится.

      Утром я попрощался с хозяином и пошёл к председателю правления. В правлении мне сообщили, что председатель сгорел в гостинице с любовницей. Можно было уезжать.

      По дороге к автостанции мне пришла в голову мысль, что к жизни можно относиться как к чему-то одолженному тебе во временное пользование, но не каждый находит, куда бы её употребить, и обращается с ней, словно с вещью, просто сданной ему на хранение, и в этом-то и обнаруживает свой единственный смысл. Вот и всё, ребята.

      – Классный рассказ! – зашумели пионеры.

      – А Аввакум Силантьевич ваш – хамелеон!

      – И в конце вы здорово философию ввернули. А у нас тоже философ есть. Он наш кружок историко-патриотический ведёт. Можем познакомить.

      Философ налил водки. Пионеры ушли. Мы выпили не закусывая.

      – Я патриот, – начал философ. – И, как всякий патриот, я должен думать, с чего начинается Родина. Она начинается с русской идеи, и ею же заканчивается, ибо русская идея в упадке. Я постоянно думаю, как её оживить и продвинуть. Моим предшественникам было куда легче – всем этим Розановым, Бердяевым. Что они знали? Православие, соборность, святая Русь, которую все обижали, – философ повернулся СКАЧАТЬ