Музей. Юлия Вертела

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ кладбище. С Шурой. Сегодня солнечно, могилы особенно привлекательны, – пояснила Капа. – Будут фотографировать захоронения. Да и картировать легче по сухой погоде. Ищи их возле часовни.

      Лиза вприпрыжку за десять минут одолела расстояние от музея до кладбища и возле часовни нашла две странные фигуры.

      Костик стоял в задумчивости с планшетом, чего-то нанося на карту. Рабкин фотографировал полуразрушенный склеп.

      – А ты чего не захотела посидеть с лисой и папками? – удивился Костик, увидев Лизу.

      – Мне без гербария не засчитают практику. Я буду собирать растения, Капитолина Ивановна тебе велела заниматься мной, а ты сбежал!

      Лиза упёрто смотрела на Костика. Тот сразу заулыбался.

      – Ну ладно, копай свои растения. Ты, гляжу, и лопатку прихватила. Давай. А мы тут будем карту намечать.

      После замеров и фотосъёмки Рабкин потянул Костика в сторону еврейского участка. Костик не любил там копаться, а Шуре интересно.

      На Павловском кладбище большинство дореволюционных памятников после войны скупили евреи. С них сбили прежние надписи – сделали новые, мрамор всё стерпит. Рабкин, расследуя судьбу каждого надгробного камня, пытался прочитать выщербленные буквы.

      Костик орудовал на бывшем лютеранском участке, отрывал из-под слоя земли старые плиты, расчищая их от мха.

      Из осколков известняка Костик сложил имя латиницей:

      – Клеменс Шеф. Немецкое имя. Это был колонист из деревни Этюп.

      В свою очередь Рабкин обнаружил плиту с именем умершего ребёнка – сына генерал-лейтенанта Ренненкампфа. И надгробие фон Гове – начальника Павловского вокзала времён Иоганна Штрауса.

      Подобные открытия Шура и Костик наносили на план на планшете.

      Надо сказать, что помимо заказа кладбищенского начальства Шура пытался монетизировать их с Костиком походы на кладбище, организуя платные экскурсии на могилы.

      Выгода всем – и Рабкину, и туристам. За экскурсии он брал недорого, а деньги с Костиком они делили на еду.

      Шура умел рассказывать про могилы с особым вдохновением:

      – Вот здесь, например, похоронена Лидия Делекторская. Муза Матисса. Художнику было шестьдесят, когда она, двадцатилетняя русская эмигрантка, пришла к Матиссу устраиваться на работу. Не подозревая, что останется в его доме на двадцать два года. Делекторская стала нежным другом художника. Она изображена на множестве его картин и рисунков. Один из критиков о ней написал: «она никогда не была в тени, она всегда была рядом». И вот её скромненькая могила, посмотрите на неё…

      Приземлённая гранитная доска, зажатая в низине среди соседних великанов-крестов.

      – Действительно, скромная могила. А почему муза Матисса похоронена не во Франции?

      – Лидия завещала похоронить себя в России. Она и на чужбине оставалась патриоткой. Матисс дарил ей много картин. После его смерти она их отдала безвозмездно в наши музеи, сотни работ. СКАЧАТЬ