Фрагментация. Максим Иванов

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ Не потому, что мы плохие. Просто на сострадание не остается времени и сил.

      Тишину прерывает телефонный звонок. Звонит коллега из департамента по контролю качества социальных услуг. Говорит, что у нас случился «пиздец» в Добеле. Прямо так и говорит. Она интеллигентная девушка и никогда не ругается. Поэтому я понимаю, что случилось что-то серьезное. Да. Случилось. Мужчина, цыган, опущенный во всех смыслах героинщик, которому судом было запрещено приближаться к семье ближе, чем на двести метров, преспокойно с этой семьей жил. Вместе с супругой они плотно висели на героине, а неделю назад они так употребили, что почти сразу умерли от передозировки, одновременно. С мертвыми родителями остались два маленьких ребенка: девочка четырех лет и полуторагодовалый малыш. Они три дня плакали и кричали от ужаса, голода и безысходности. Трое суток подряд за стенкой раздавались крики о помощи маленькой девочки, пока кто-то не удосужился позвонить в полицию. Только когда полиция приехала, уже никто не кричал. Девочка лежала в голодной коме на полу. Ее потом каким-то чудом откачали в реанимации. А малыш умер. Его маленькое бездыханное тело нашли под кроватью родителей. Он не смог забраться на кровать, хотя из-за всех своих сил хотел разбудить маму и папу. Маленькая душа не смогла принять такого взрослого предательства.

      Сразу же начались разборки. Они должны были случится. Хоть и горю не поможешь. Почему социальная служба не навещала регулярно семью, которая находилась в повышенной зоне риска? Как мог осужденный за насилие в семье продолжать проживать с семьей? Куда смотрела полиция? Куда смотрел сиротский суд? Эти и многие другие вопросы от вездесущих масс-медиа обрушились потом на наши головы. Но никто не задавал главного вопроса. Почему никто из соседей, проживающих в отлично прослушиваемой литовке, где лай собаки слышен через пролет, почти полнедели слушал детские крики и не позвонил в полицию? Никто из журналистов почему-то не хотел поднимать непопулярный вопрос общественного равнодушия. Намного удобней было стаей шакалов накинуться на нашу недоразвитую социальную службу.

      От этих новостей было невыносимо плохо, а еще больше из-за того, что в таких случаях ощущаешь свое бессилие. Можно штурмовать местные службы, отчитывать, орать матом, угрожать. Быть может, после таких случаев они станут внимательнее. Но многие люди, обычные люди, которых часто видишь на остановках и в магазинах, останутся такими же равнодушными. Они предпочтут не совать нос в чужие несчастья. Они услышат чьи-то крики и увеличат громкость на телевизоре. А малыша уже не вернуть. Не вернуть всех этих детей, убитых взрослым идиотизмом, скотством и безответственностью. Я понимал и принимал законы кармы. Но только до момента детских страданий. За них я готов был испепелить весь индуистский пантеон.

      Я решил немного успокоиться. Не хотелось расстраивать девчонок. Как обычно в такие моменты, в голову пришли слова из молитвы Бейлза. Был такой новозеландский психолог, проповедующий СКАЧАТЬ