Роман. Владимир Сорокин

Чтение книги онлайн.

СКАЧАТЬ И смех. И трогательная, по-детски беззащитная любовь к Лидии Константиновне.

      Роман перевел взгляд на нее – спокойную, немолодую женщину с необычайно мягкими чертами бледного лица и всегда несколько удивленными большими зелеными глазами.

      Нет, конечно, она изменилась за это время: и морщинок стало больше, и проседь в густых, стянутых в большой пучок волосах обозначилась сильнее, и в худых плечах уже заметней проступала слабость, нежели былая грация. Черная кружевная шаль эту слабость подчеркивала.

      Роман любил этих людей, заменивших ему умерших родителей, в их доме он не чувствовал себя чужим и никогда не испытывал стеснения, почти всегда преследовавшее его в обществе столичных родственников, в сердобольных речах которых ему постоянно мерещилось ненавистное, серое слово «сирота».

      – Рома, что же ты рыжиков не попробуешь? – нарушила тишину Лидия Константиновна.

      – Спасибо, тетушка. Непременно попробую.

      – Попробуй, брат. Обязательно попробуй, – жуя, дядя положил вилку, нравоучительно поднял палец, – заявляю тебе со всей прямотой, на коею способен истинный аматёр всех искусств: таких рыжиков ты не отведаешь нигде! Ни-где!

      – Верю, дядя Антон, – улыбнулся Роман, накладывая рыжиков с заботливо поданной тетушкой чашки. – У вас так все изумительно вкусно, так мило. Мне, ей-богу, кажется, будто я еще трясусь в поезде и вижу чудесный сон.

      – Жизнь, дорогой Роман Алексеевич, и есть сон, как сказал Платон, – тут же вставил Антон Петрович, с ловкостью хирурга разрезая моченое яблоко на четыре дольки. – Очень даже возможно, что действительно все это тебе снится. Но рыжики не есть сон, рыжики остаются рыжиками, даже во сне. А наши рыжики и подавно. Они, как совершенно верно заметил бы все тот же Платон, есть некий изначальный эйдос, в себе и для себя сущее, черт меня задери!

      – Антоша, прекрати, – махнула рукой Лидия Константиновна. – Ромушка, как здоровье тети Кати?

      – Она в добром здравии.

      – Слава Богу. Мы здесь всего два месяца, а мне кажется, будто не видела ее вечность. Как успехи Любани?

      – Только что вернулась из Швеции.

      – У нее были гастроли?

      – Да. Два концерта.

      – Интересно, как она теперь играет? Я не слышала ее больше года.

      – Чудно. Накануне своих сборов я упросил ее сыграть.

      – Что она играла?

      – Партитуру Баха. Изумительно. И скрипка у нее прекрасная. Новая.

      – Какая?

      – Гварнери.

      – Любаня – прекрасный музыкант, судари мои, – проговорил Антон Петрович, – одно меня настораживает в ней – слишком легкая творческая судьба.

      – Что ты имеешь в виду? – спросила Лидия Константиновна.

      – Слишком все прямо и очевидно: консерватория и сразу же – признание.

      – Но, Антоша, она действительно очень одарена.

      – Безусловно. СКАЧАТЬ