Мир-за-кромкой. Евгения Мулева

Чтение книги онлайн.

      Всюду буйствовало пламя: стол, моя кровать, шкафы и, как не абсурдно, зеркало – всё было объято безумным танцем алых змей. И руки – они горели; точно красные перчатки, огонь облепил мои запястья. Я снова закричала, но сей раз сон не растаял.

      Люди боялись огня. Всегда боялись. Это и понятно. Я тоже его боюсь. Постояльцы кричали и носились по коридорам, подвыпившие ребята, высыпалина улицу, прижимая к груди кружки с брагой. Чёрив в одних спальных панталонах выписывал круги перед таверной, понося все, что только попадалось ему на глаза. Не знаю, куда я скинула наши рюкзаки, надеюсь, они потом отыщутся. Благо, Астрис успела собрать вещи, ещё пару дней назад.

      Руки горели, мысли метались, а удушливый дым вызвал приступы неистового кашля. Кажется, я открыла окно и выбросила рюкзаки туда. Не помню. Ни черта не помню! Этаж, отведённый прислуге, располагался под самой крышей, поэтому здесь всегда было сыро и стыло, но самое жуткое быстро выбежать отсюда не получиться. Огонь не слушался. Забытая на столь долгий срок магия капризно не желала отзываться. Пожалуйста, ну прошу. Не вижу, не чувствую! Пламя пляшет и шипит. Пожалуйста. Добрые боги, пожалуйста… Судорожно оббиваю руки опростыню, о старый едва ли не блохастый матрас, хватаю кинжал и в одной ночной сорочке, босиком пробираюсь через огонь в коридор. Почти жива. Магия, наконец, откликается, но пожар уже не укротить. Руки болят просто невыносимо. Слава богам, Астрис осталась сегодня в лазарете. Николь. Нет, нет. Девочка Чёрива, голубоглазая кухарка, над которой надругалась солдатня. Такая же хрупкая и потерянная, она не была гвардейцем и не смогла отбиться о здоровущего пьяного скота. Бедняжка. Бегу обратно, спотыкаюсь о кинутые кем—то корзины. Корзины падают, катятся и гремят. Там были яблоки, розовые—розовые, последние, что остались с зимы. Видимо, кто—то заплатил девочкам яблоками, розовыми. Колючим жаром боль растекается от пальцев к плечам. Чёрт. Чёрт. Ринуться бы, да дыхания не хватает. Шиплю и кашляю в рукав. Единственная запертая дверь. Стучусь, бьюсь – тщетно. Она не слышит или слышит, но не может встать. Зют! Закрываю глаза, будто это хоть что—то исправит, и шепчу наговор, самый короткий, какой только вспоминается, щеколда поддаётся. Ника бедная, никто и не вспомнил о тебе. Девочка жмётся в углу, закрываясь от дыма одеялами. «Бежим!– хриплю, что есть силы, она не отзывается. – Пойдём со мной. Ну же, вставай, пожалуйста!». Голос рвётся. Хватаю её за руку и тащу за собой. Девочка не сопротивляется. Меня бы кто так вытащил.

      В коридоре дым, будто сам Змий надышал. Людей уже нет: всё, кто мог, выбежал. Боги, боги и Зют! Магии нет, нет её! И меча нет, и доспеха, только я сорочке этой хлопковой, чёртовой.Какой гений умудрился СКАЧАТЬ