Петербург: неповторимые судьбы. Город и его великие люди. Николай Коняев
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Петербург: неповторимые судьбы. Город и его великие люди - Николай Коняев страница 6

СКАЧАТЬ мукою, то ли бессильной злобою черты лица разгладились, и она превратилась в простую, правда сильно ожиревшую немецкую старушку…

      – Милостивые государи! – выйдя в дежурную комнату, объявил граф Самойлов. – Императрица Екатерина скончалась, а государь Павел Петрович изволил взойти на всероссийский престол.

      «Никогда не забуду я этого дня и ночи, проведенных мною в карауле во дворце, – писал Н. А. Саблуков. – Что это была за суета, что за беготня вверх и вниз, взад и вперед! Какие странные костюмы! Какие противоречивые слухи! Императорское семейство то входило в комнату, в которой лежало тело покойной императрицы, то выходило из оной. Одни плакали и рыдали о понесенной потере, другие самонадеянно улыбались в ожидании получить хорошие места».

      Глава третья

      Павел занимал трон всего четыре с половиной года. Вот его портрет, сделанный графиней Ливен, которая имела все основания не любить его.

      «Император Павел был мал ростом. Черты лица имел некрасивые, за исключением глаз, которые у него были очень красивы; выражение этих глаз, когда Павел не подпадал под власть гнева, было бесконечно доброе и приятное. В минуты же гнева вид у Павла был положительно устрашающий. Хотя фигура его была обделена грациею, он далеко не был лишен достоинства, обладал прекрасными манерами и был очень вежлив с женщинами; все это запечатлевало его особу истинным изяществом и легко обличало в нем дворянина и великого князя.

      Он обладал литературною начитанностью и умом бойким и открытым, склонен был к шутке и веселью, любил искусство; французский язык и литературу знал в совершенстве, любил Францию, а нравы и вкусы этой страны воспринял в свои привычки. Разговоры он вел скачками, но всегда с непрестанным оживлением. Он знал толк в изощренных и деликатных оборотах речи. Его шутки никогда не носили дурного вкуса, и трудно себе представить что-либо более изящное, чем краткие милостивые слова, с которыми он обращался к окружающим в минуты благодушия.

      Я говорю это по опыту, потому что мне не раз до и после замужества приходилось соприкасаться с императором. Он нередко наезжал в Смольный монастырь, где я воспитывалась; его забавляли игры маленьких девочек, и он охотно сам даже принимал в них участие. Я прекрасно помню, как однажды вечером в 1798 году я играла в жмурки с ним, последним королем Польским, принцем Конде и фельдмаршалом Суворовым; император тут проделал тысячу сумасбродств, но и в припадках веселости он ничем не нарушал приличий. В основе его характера лежало величие и благородство – великодушный враг, чудный друг, он умел прощать с величием, а свою вину или несправедливость исправлял с большой искренностью».

      Но такие портреты Павла в дворянской историографии редкость. Чаще Павла изображали в виде этакой копии его официального отца – императора Петра III. Это ложь. Павел совершенно не походил на Петра III. И ничего похожего на «деяния» Петра III в правлении Павла тоже не происходило.

      Пятого апреля 1797 года, когда в Москве СКАЧАТЬ