Честное слово. Клавдия Владимировна Лукашевич
Чтение книги онлайн.

Читать онлайн книгу Честное слово - Клавдия Владимировна Лукашевич страница 6

СКАЧАТЬ ужаса и слёз. И слова: «Моя девочка, моя одинокая девочка… Дайте честное слово!»

      Ещё одна жизнь улетела в вечность. Галина Григорьевна унесла с собой и свою тайну, и своё горе, и любовь к ребёнку.

      Прасковья Ивановна боролась недолго. Когда она услышала за дверьми горький плач ребёнка, она попросила сиделку привести рыдавшую чёрненькую девочку. Она обняла её и ласкала.

      – Я тебя не брошу. Я буду тебе вместо мамы. Я тебя возьму, – говорила она. – Подержите, милая, пока я не выпишусь из больницы. Я её возьму к себе вместо дочки. Я обещала ейной[1] матери. И моё слово твёрдое, – сказала она женщине, которая привела ребёнка.

      – Ах, как я рада… Уж не знала, куда девочку девать… – отвечала она.

      Все больные очень удивлялись и хвалили Прасковью Ивановну за её доброе сердце, за то, что она хочет приютить сиротку.

      Прачечная Новиковой

      Прачечное заведение цеховой прачки Прасковьи Ивановны Новиковой находилось на одной из самых шумных улиц Петербурга. Оно помещалось в подвале большого пятиэтажного дома. Пять окон выходило на улицу. Здесь, у этих окон, постоянно гладили прачки в белых передниках. Ловко скользили проворные руки с утюгами по сырому полотну, коленкору, батисту. Эти руки подымали горы кружев и воланов. От белья шёл лёгкий пар. Прачки гладили и часто пели песни. Как будто бы им за работой жилось весело и хорошо. Да и действительно в этой мастерской жилось недурно.

      – Я бы ушла. Меня давно в еврейскую прачечную сманивают и жалованье больше дают. Да хозяйку жаль, – говорила Настя, лучшая мастерица, стоявшая исключительно на крахмальных сорочках.

      – Правда, наша хозяйка хорошая, справедливая. И харчи сытны, – вторили и другие мастерицы.

      Такая слава шла о мастерской Прасковьи Ивановны и о ней самой.

      Среди прачечных заведений это было редкостью, так как все работницы были недовольны хозяевами. Да и действительно труд всех работниц тяжёл. У Новиковой прачки жили подолгу, и попасть в её мастерскую было нелегко. Но, конечно, не только сытные харчи привлекали и привязывали к ней мастериц, – в груди простой, необразованной женщины билось отзывчивое сердце. Прогуляет ли поденщица день – Прасковья Ивановна пожурит своим мягким голосом и простит… Иногда втихомолку сунет какую копейку, чтобы домашние не видели.

      – Поди, всё прогуляла, и есть дочке нечего… Стыдись, Груша… Ребят жалей. В другой раз не возьму, коли так станешь поступать, – укоряет Прасковья Ивановна загулявшую прачку.

      И Груше совестно и перед дочкой, и перед хозяйкой. Ласковые слова глубже доходят до сердца, чем брань да попрёки, да крики.

      Заболеет ли подёнщица – Прасковья Ивановна, как мать, пожалеет, первая поможет и опять сумеет немного денег дать потихоньку от свекрови.

      Размолвки, ссоры и брань между прачками умела как-то рассудить и разобрать одним словом, и ей удавалось их примирить, СКАЧАТЬ



<p>1</p>

ейной (прост.) – её.